СТИХИ, ТРОНУВШИЕ ДУШУ.

Не тратьте жизнь свою на тех, кто вас не ценит,
На тех, кто вас не любит и не ждёт,
На тех, кто без сомнений вам изменит,
Кто вдруг пойдёт на новый поворот.

Не тратьте слёз своих на тех, кто их не видит,
На тех, кому вы просто не нужны,
На тех, кто, извинившись, вновь обидит,
Кто видит жизнь с обратной стороны.

Не тратьте сил своих на тех, кто вам не нужен,
На пыль в глаза и благородный понт,
На тех, кто дикой ревностью простужен,
На тех, кто без ума в себя влюблён.

Не тратьте слов своих на тех, кто их не слышит,
На мелочь, не достойную обид,
На тех, кто рядом с вами ровно дышит,
Чьё сердце вашей болью не болит.

Не тратьте жизнь свою, она не бесконечна,
Цените каждый вдох, момент и час,
Ведь в этом мире, пусть не безупречном,
Есть тот, кто молит небо лишь о вас!

Время так жестоко.. Тает твое имя..
Просто слишком поздно звать тебя любимым.
Умирают просьбы, на душе заплакав.
Остаются шрамы, остаются даты..

Время так жестоко.. Вот бы встали стрелки..
Ревность и разлука заключают сделки.
Сколько ждать декабрь с чистотою снега?
Ты не верный рыцарь.. Яже королева..

Время так жестоко.. Я устала драться..
За простое счастье, за момент сражаться.
Слишком беззащитно мы роняем взгляды.
Нужно расставаться.. Это так понятно..

Время так жестоко.. Глубиною неба..
Я уже не знаю, кем ты был, кем не был..
Мы не стоим марта.. Мы же разной масти..
Мы не стоим марта, мы слепы отчасти..

Время так жестоко.. Тает твое имя..
Просто слишком поздно звать тебя любимым.
Умирают просьбы, на душе заплакав.
Остаются шрамы, остаются даты..

Алишечка,от Души благодарю тебя.....до слез.....спасибо.родная!

***БАЛЛАДА О НЕНАВИСТИ И ЛЮБВИ***

Метель ревет, как седой исполин,
Вторые сутки не утихая,
Ревет, как пятьсот самолетных турбин,
И нет ей, проклятой, конца и края!

Пляшет огромным белым костром,
Глушит моторы и гасит фары.
В замяти снежной аэродром,
Служебные здания и ангары.

В прокуренной комнате тусклый свет,
Вторые сутки не спит радист.
Он ловит, он слушает треск и свист,
Все ждут напряженно: жив или нет?

Радист кивает: - Пока еще да,
Но боль ему не дает распрямиться.
А он еще шутит: Мол, вот беда
Левая плоскость моя никуда!
Скорее всего перелом ключицы...

Где-то буран, ни огня, ни звезды
Над местом аварии самолета.
Лишь снег заметает обломков следы
Да замерзающего пилота.

Ищут тракторы день и ночь,
Да только впустую. До слез обидно.
Разве найти тут, разве помочь -
Руки в полуметре от фар не видно?

А он понимает, а он и не ждет,
Лежа в ложбинке, что станет гробом.
Трактор если даже придет,
То все равно в двух шагах пройдет
И не заметит его под сугробом.

Сейчас любая зазря операция.
И все-таки жизнь покуда слышна.
Слышна ведь его портативная рация
Чудом каким-то, но спасена.

Встать бы, но боль обжигает бок,
Теплой крови полон сапог,
Она, остывая, смерзается в лед,
Снег набивается в нос и рот.

Что перебито? Понять нельзя.
Но только не двинуться, не шагнуть!
Вот и окончен, видать, твой путь!
А где-то сынишка, жена, друзья...

Где-то комната, свет, тепло...
Не надо об этом! В глазах темнеет...
Снегом, наверно, на метр замело.
Тело сонливо деревенеет...

А в шлемофоне звучат слова:
- Алло! Ты слышишь? Держись, дружище -
Тупо кружится голова...
- Алло! Мужайся! Тебя разыщут!..

Мужайся? Да что он, пацан или трус?!
В каких ведь бывал переделках грозных.
- Спасибо... Вас понял... Пока держусь! -
А про себя добавляет: Боюсь,
Что будет все, кажется, слишком поздно...

Совсем чугунная голова.
Кончаются в рации батареи.
Их хватит еще на час или два.
Как бревна руки... спина немеет...

- Алло!- это, кажется, генерал.-
Держитесь, родной, вас найдут, откопают...-
Странно: слова звенят, как кристалл,
Бьются, стучат, как в броню металл,
А в мозг остывший почти не влетают...

Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле,
Как мало, наверное, необходимо:
Замерзнув вконец, оказаться в тепле,
Где доброе слово да чай на столе,
Спирта глоток да затяжка дыма...

Опять в шлемофоне шуршит тишина.
Потом сквозь метельное завыванье:
- Алло! Здесь в рубке твоя жена!
Сейчас ты услышишь ее. Вниманье!

С минуту гуденье тугой волны,
Какие-то шорохи, трески, писки,
И вдруг далекий голос жены,
До боли знакомый, до жути близкий!

- Не знаю, что делать и что сказать.
Милый, ты сам ведь отлично знаешь,
Что, если даже совсем замерзаешь,
Надо выдержать, устоять!

Хорошая, светлая, дорогая!
Ну как объяснить ей в конце концов,
Что он не нарочно же здесь погибает,
Что боль даже слабо вздохнуть мешает
И правде надо смотреть в лицо.

- Послушай! Синоптики дали ответ:
Буран окончится через сутки.
Продержишься? Да?
- К сожалению, нет...
- Как нет? Да ты не в своем рассудке!

Увы, все глуше звучат слова.
Развязка, вот она - как ни тяжко.
Живет еще только одна голова,
А тело - остывшая деревяшка.

А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?!
Держись! Часов через пять рассвет.
Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?!
Ну есть ли хоть шанс?
- К сожалению, нет...

Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет.
Как трудно последний привет послать!
И вдруг: - Раз так, я должна сказать! -
Голос резкий, нельзя узнать.
Странно. Что это может значить?

- Поверь, мне горько тебе говорить.
Еще вчера я б от страха скрыла.
Но раз ты сказал, что тебе не дожить,
То лучше, чтоб после себя не корить,
Сказать тебе коротко все, что было.

Знай же, что я дрянная жена
И стою любого худого слова.
Я вот уже год тебе не верна
И вот уже год, как люблю другого!

О, как я страдала, встречая пламя
Твоих горячих восточных глаз. -
Он молча слушал ее рассказ,
Слушал, может, последний раз,
Сухую былинку зажав зубами.

- Вот так целый год я лгала, скрывала,
Но это от страха, а не со зла.
- Скажи мне имя!..-
Она помолчала,
Потом, как ударив, имя сказала,
Лучшего друга его назвала!

Затем добавила торопливо:
- Мы улетаем на днях на юг.
Здесь трудно нам было бы жить счастливо.
Быть может, все это не так красиво,
Но он не совсем уж бесчестный друг.

Он просто не смел бы, не мог, как и я,
Выдержать, встретясь с твоими глазами.
За сына не бойся. Он едет с нами.
Теперь все заново: жизнь и семья.

Прости. Не ко времени эти слова.
Но больше не будет иного времени. -
Он слушает молча. Горит голова...
И словно бы молот стучит по темени...

- Как жаль, что тебе ничем не поможешь!
Судьба перепутала все пути.
Прощай! Не сердись и прости, если можешь!
За подлость и радость мою прости!

Полгода прошло или полчаса?
Наверно, кончились батареи.
Все дальше, все тише шумы... голоса...
Лишь сердце стучит все сильней и сильнее!

Оно грохочет и бьет в виски!
Оно полыхает огнем и ядом.
Оно разрывается на куски!
Что больше в нем: ярости или тоски?
Взвешивать поздно, да и не надо!

Обида волной заливает кровь.
Перед глазами сплошной туман.
Где дружба на свете и где любовь?
Их нету! И ветер как эхо вновь:
Их нету! Все подлость и все обман!

Ему в снегу суждено подыхать,
Как псу, коченея под стоны вьюги,
Чтоб два предателя там, на юге,
Со смехом бутылку открыв на досуге,
Могли поминки по нем справлять?!

Они совсем затиранят мальца
И будут усердствовать до конца,
Чтоб вбить ему в голову имя другого
И вырвать из памяти имя отца!

И все-таки светлая вера дана
Душонке трехлетнего пацана.
Сын слушает гул самолетов и ждет.
А он замерзает, а он не придет!

Сердце грохочет, стучит в виски,
Взведенное, словно курок нагана.
От нежности, ярости и тоски
Оно разрывается на куски.
А все-таки рано сдаваться, рано!

Эх, силы! Откуда вас взять, откуда?
Но тут ведь на карту не жизнь, а честь!
Чудо? Вы скажете, нужно чудо?
Так пусть же! Считайте, что чудо есть!

Надо любою ценой подняться
И всем существом, устремясь вперед,
Грудью от мерзлой земли оторваться,
Как самолет, что не хочет сдаваться,
А сбитый, снова идет на взлет!

Боль подступает такая, что кажется,
Замертво рухнешь назад, ничком!
И все-таки он, хрипя, поднимается.
Чудо, как видите, совершается!
Впрочем, о чуде потом, потом...

Швыряет буран ледяную соль,
Но тело горит, будто жарким летом,
Сердце колотится в горле где-то,
Багровая ярость да черная боль!

Вдали сквозь дикую карусель
Глаза мальчишки, что верно ждут,
Они большие, во всю метель,
Они, как компас, его ведут!

- Не выйдет! Неправда, не пропаду! -
Он жив. Он двигается, ползет!
Встает, качается на ходу,
Падает снова и вновь встает...

II

К полудню буран захирел и сдал.
Упал и рассыпался вдруг на части.
Упал, будто срезанный наповал,
Выпустив солнце из белой пасти.

Он сдал, в предчувствии скорой весны,
Оставив после ночной операции
На чахлых кустах клочки седины,
Как белые флаги капитуляции.

Идет на бреющем вертолет,
Ломая безмолвие тишины.
Шестой разворот, седьмой разворот,
Он ищет... ищет... и вот, и вот -
Темная точка средь белизны!

Скорее! От рева земля тряслась.
Скорее! Ну что там: зверь? Человек?
Точка качнулась, приподнялась
И рухнула снова в глубокий снег...

Все ближе, все ниже... Довольно! Стоп!
Ровно и плавно гудят машины.
И первой без лесенки прямо в сугроб
Метнулась женщина из кабины!

Припала к мужу: - Ты жив, ты жив!
Я знала... Все будет так, не иначе!..-
И, шею бережно обхватив,
Что-то шептала, смеясь и плача.

Дрожа, целовала, как в полусне,
Замерзшие руки, лицо и губы.
А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы:
- Не смей... ты сама же сказала мне..

- Молчи! Не надо! Все бред, все бред!
Какой же меркой меня ты мерил?
Как мог ты верить?! А впрочем, нет,
Какое счастье, что ты поверил!

Я знала, я знала характер твой!
Все рушилось, гибло... хоть вой, хоть реви!
И нужен был шанс, последний, любой!
А ненависть может гореть порой
Даже сильней любви!

И вот, говорю, а сама трясусь,
Играю какого-то подлеца.
И все боюсь, что сейчас сорвусь,
Что-нибудь выкрикну, разревусь,
Не выдержав до конца!

Прости же за горечь, любимый мой!
Всю жизнь за один, за один твой взгляд,
Да я, как дура, пойду за тобой,
Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад!

И были такими глаза ее,
Глаза, что любили и тосковали,
Таким они светом сейчас сияли,
Что он посмотрел в них и понял все!

И, полузамерзший, полуживой,
Он стал вдруг счастливейшим на планете.
Ненависть, как ни сильна порой,
Не самая сильная вещь на свете!

Эдуард Асадов

Обалдеть какой стих. Мне вообще Э. Асадов очень нравится. Как то у него жизненно получается и душевно.

Правда, Алина, согласна с Вами! Эта баллада моя самая любимая...Я выучила её наизусть когда еще училась в школе :) И не только её, раньше хорошие стихи переписывались из тетрадки в тетрадку или из газет и лит. журналов, ведь сборников в таком изобилии и свободной продаже не было... А стихи Асадова до сих пор вспоминаются при случае и остаются житейскими и актуальными. Спасибо за вашу подборку, очень трогательно (до слез)... И в продолжение:
***ЛЕДЯНАЯ БАЛЛАДА***
Льды все туже сжимает круг,
Весь экипаж по тревоге собран.
Словно от чьих-то гигантских рук
Трещат парохода седые ребра.

Воет пурга среди колких льдов,
Злая насмешка слышится в голосе:
- Ну что, капитан Георгий Седов,
Кончил отныне мечтать о полюсе?

Зря она, старая, глотку рвет,
Неужто и вправду ей непонятно,
Что раньше растает полярный лед,
Чем лейтенант повернет обратно!

Команда - к Таймыру, назад, гуськом!
А он оставит лишь компас, карты,
Двух добровольцев, веревку, нарты
И к полюсу дальше пойдет пешком!

Фрам - капитанский косматый пес
Идти с командой назад не согласен.
Где быть ему? Это смешной вопрос!
Он даже с презреньем наморщил нос,
Ему-то вопрос абсолютно ясен!

Встал впереди на привычном месте
И на хозяина так взглянул,
Что тот лишь с улыбкой рукой махнул:
- Ладно, чего уж... Вместе так вместе!

Одежда твердеет, как жесть, под ветром,
А мгла не шутит, а холод жжет,
И надо не девять взять километров,
Не девяносто, а - девятьсот!

Но если на трудной стоишь дороге
И светит мечта тебе, как звезда,
То ты ни трусости, ни тревоги
Не выберешь в спутники никогда!

Вперед, вперед, по торосистым льдам!
От стужи хрипит глуховатый голос.
Седов еще шутит: - Ну что, брат Фрам,
Отыщешь по нюху Северный полюс?

Черную шерсть опушил мороз,
Но Фрам ничего - моряк нескулящий.
И пусть он всего лишь навсего пес -
Он путешественник настоящий!

Снова медведем ревет пурга,
Пища - худое подобье рыбы.
Седов бы любого сломил врага:
И холод, и голод. Но вот цинга...
И ноги, распухшие, точно глыбы...

Матрос расстроенно-озабочен,
Сказал: - Не стряслось бы какой беды.
Путь еще дальний, а вы не очень...
А полюс... Да бог с ним! Ведь там, между прочим,
Все то же: ни крыши и ни еды...

Добрый, но, право, смешной народ!
Неужто и вправду им непонятно,
Что раньше растает полярный лед,
Чем капитан повернет обратно!

И, лежа на нартах, он все в метель,
Сверяясь с картой, смотрел упрямо,
Смотрел и щурился, как в прицел,
Как будто бы видел во мраке цель,
Там, впереди, меж ушами Фрама.

Солнце все ниже... Мигнуло - и прочь...
Пожалуй, шансов уже никаких.
Над головой - полярная ночь,
И в сутки - по рыбине на двоих...

Полюс по-прежнему впереди.
Седов приподнялся над изголовьем:
- Кажется, баста! Конец пути...
Эх, я бы добрался, сумел дойти,
Когда б на недельку еще здоровья...

Месяц желтым горел огнем,
Будто маяк во мгле океана.
Боцман лоб осенил крестом:
- Ну вот и нет у нас капитана!..

Последний и вечный его покой:
Холм изо льда под салют прощальный,
При свете месяца как хрустальный,
Зеленоватый и голубой...

Молча в обратный путь собрались.
Горько, да надо спешить, однако.
Боцман, льдинку смахнув с ресниц,
Сказал чуть слышно: - Пошли, собака!

Их дома дела и семейства ждут,
У Фрама же нет ничего дороже,
Чем друг, что навеки остался тут,
И люди напрасно его зовут:
Фрам уйти от него не может!

Снова кричат ему, странный народ,
Неужто и вправду им непонятно,
Что раньше растает полярный лед,
Чем Фрам хоть на шаг повернет обратно!

Взобрался на холм, заскользив отчаянно,
Улегся и замер там недвижим,
Как будто бы телом хотел своим
Еще отогреть своего хозяина.

Шаги умолкли. И лишь мороз
Да ветер, в смятенье притихший рядом,
Видели, как костенеющий пес
Свою последнюю службу нес,
Уставясь в сумрак стеклянным взглядом.

Льдина кружится, кружат года,
Кружатся звезды над облаками...
И внукам бессоннейшими ночами,
Быть может, увидится иногда,

Как медленно к солнцу плывут из мрака
Герой, чье имя хранит народ,
И Фрам - замечательная собака,
Как черный памятник вросшая в лед...

И еще:

СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ

Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину:
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но все же тебя я покину.
Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.
Собака не взвыла ни разу,
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.
Старик у вокзального входа
Сказал: - Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы,..
А то ведь простая дворняга!
Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз, что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.
В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали...
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.
Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит, задыхаясь!
Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой.
Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом покинули тело
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела...
Труп волны снесли под коряги...
Старик! Ты не знаешь природы:
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце - чистейшей породы!
1948г.

Собакушу жалко((((((((( Да уж , о преданности друзей наших меньших можно говорить бесконечно....

Скупая одинокая слезапочти скатилась по моей щеке ,красавицы читайте и пишите почаще эти стихи. Респект вам и уважуха Спасибо:)

Свет к закату,
День к порогу,
На реке вечерний дым.
– День прошел,
и слава Богу! –
Засыпая, говорим.
Говорим, не дав отчета
В ослеплении своем,
Потому что ждем чего-то,
Каждый день чего-то ждем.
Ждем погоды, воскресенья,
Нетерпением полны,
Ждем везенья и веселья,
Лета, осени, весны.
Безрассудно полагаем,
Что конца дороге нет.
Будто мы располагаем
Доброй тысячею лет.
И, старея понемногу,
Все твердим не раз, не два:
День прошел,
и слава Богу! –
Эти вечные слова.
Все давно уж по-другому,
Дней все меньше впереди,
Я готов кричать любому:
– Погоди! Не уходи!
Но мерцаньем снов крылатых
Обступившая меня
Ночь легко сминает в лапах
Хрупкий колокольчик дня.
Я, конечно, понимаю,
Что не десять дней на дню
Я с души его снимаю –
Точно друга хороню.
Но, предчувствуя дорогу,
Веря в новую зарю,
– День прошел,
и слава Богу! –
Засыпая, говорю. (И.Киселев).

Проявив любопытство некстати,
О Добре рассуждая и Зле,
Вопрошает дотошный приятель:
«Хорошо ли тебе на земле?..»
Хорошо ль тебе? – жаркое лето!
Хорошо ль тебе? – лютый мороз!
Что возможно ответить на этот
Бесконечно наивный вопрос?..
Эта жизнь нам подарена кем-то,
Чтоб лететь на планетных ветрах,
Закусив, как матросские ленты,
Леденящий, пронзительный страх,
Что же? Впасть не рискуя в ошибку,
Я спокойно взгляну на него
И отвечу с беспечной улыбкой:
«Да, спасибо. Вполне ничего».(Вячеслав Динека).

такая настольгия!

Шаркунова Анна

Влюбляются не в лица, не в фигуры
И дело, как ни странно, не в ногах.
Влюбляются в тончайшие натуры
И трещинки на розовых губах.

Влюбляются в шероховатость кожи,
В изгибы плеч и лёгкий холод рук,
В глаза, что на другие не похожи,
И в пулемётно-быстрый сердца стук.

Влюбляются во взмах ресниц недлинных
И родинки на худеньких плечах,
В созвездие веснушек чьих-то дивных
И ямочки на бархатных щеках.

Влюбляются не в лица, не в фигуры —
Они всего лишь маски, миражи.
Влюбляются на долго лишь в натуры,
Влюбляются в мелодии души.

Двое
Двое добротных мужчин
заполняли анкеты в банке.
Первому — уже под тридцать,
Второму нет и шестидесяти.
И второй, который, конечно, первый,
выводил аккуратно буквы, а другой — проверял.
— Нет, отец, у тебя ошибка,
ты вот здесь написал неверно,
в графе “семейное положение”.
— Что ты мелешь, ну как неверно?
Я написал как есть.
— Нет, отец, нужно добавить
частичку не, но раздельно.
И получится — не женат.
— Как же так? — возмутился старший, —
что такое ты предлагаешь? Почему это я не женат?
Когда это я успел?
— Папа, зря ты так кипятишься, просто поставь частичку,
и получится не женат.
— Для чего? — удивился первый.
— Так положено! — рявкнул младший, —
разве мама не умерла?
— Да, я знаю, что мамы нету, вот уж скоро четыре года.
Ну и что?
— Просто, папа, добавь частичку, потому что ты не женат.
— Как же так? — поразился первый
— Допиши, — настаивал младший.
— Как же так… повторял несчастный… Как же так?..

Анна Саед- Шах

Все в этой жизни случается к лучшему!
Дайте возможность, представится случаю!
Дайте возможность Вселенной исправиться!
Пусть совершается то, что вам нравится!

Кто-то вас бросил, ушел без прощания!
Может, устал уже от ожидания
Тот, для кого вы судьбой предназначены?
И, на чужих ваши годы потрачены!

Предал вас друг, и унизил в компании?
Значит, приходит конец ожиданию!
Значит, растете и преображаетесь,
И от продажных друзей избавляетесь!

И на работе давно неприятности….
Вас наказали по чьей- то халатности?
Скоро, наверное, случай представится,
Даст вам работу, которая нравится!

Разве не стоит довериться случаю?
Или надеяться только на лучшее?
И позволять исполняться желаниям,
Мир полюбить за его обаяние!

Дайте возможности время представиться!
Дайте удаче, хоть раз позабавиться!
Жизнь научитесь винить с осторожностью,
Дайте судьбе поделиться возможностью!

Зря в этом мире ничто не случается!
Место для лучшего освобождается!
Не торопите судьбу нетерпением!
Случай представится с верным решением!

Лидия Коржан

Вита Савицкая

Когда приходят гости...я хочу...
Чтобы в мои иконы...не плевали...
Не хлопали небрежно...по плечу...
Чечётку не плясали...на рояле...

Не забегали в спальню...невзначай...
Чтоб рассмотреть...мельчайшие детали...
А просто пили...кактусовый чай...
А сколько стоит он...не узнавали...

Не заводили длинный...разговор...
Что мол...кругом - враги... и мы - в ловушке...
Не собирали по сусекам...сор...
Чтоб вынести и...показать подружке...

Не резали на ломти...тишину...
И не дарили мне букет...из сплетен...
Такой подарок...просто...не приму...
Чтоб дом мой был - уютен...чист и светел...

Когда приходят гости...Я ХОЧУ...
Чтоб после их ухода...я скучала...
И ставила за Здравие ..свечу...
Чтоб повторилось...снова всё...сначала...

Владимир Высоцкий

Смеюсь навзрыд - как у кривых зеркал, -
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал -
Как на венецианском карнавале!

Вокруг меня смыкается кольцо -
Меня хватают, вовлекают в пляску, -
Так-так, мое нормальное лицо
Все, вероятно, приняли за маску.

Петарды, конфетти... Но все не так,
- И маски на меня глядят с укором, -
Они кричат, что я опять - не в такт,
Что наступаю на ногу партнерам.

Что делать мне - бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?..
Надеюсь я - под масками зверей
Бывают человеческие лица.

Все в масках, в париках - все как один,
- Кто - сказочен, а кто - литературен...
Сосед мой слева - грустный арлекин,
Другой - палач, а каждый третий - дурень.
Один - себя старался обелить,
Другой - лицо скрывает от огласки,
А кто - уже не в силах отличить
Свое лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю, хохоча, -
Но все-таки мне неспокойно с ними:
А вдруг кому-то маска палача
Понравится - и он ее не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным;
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?!

Я в тайну масок все-таки проник, -
Уверен я, что мой анализ точен:
И маски равнодушия у них
- Защита от плевков и от пощечин

Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне?...

... Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить свое лицо о камни.

Лекарь-время

Ольга Назаренко

Я вылечусь временем - лучшим из лекарей
И каждому Бог по заслугам воздаст...
С одной стороны - мне довериться некому,
С другой стороны - хоть никто не предаст.

Теперь я сама себе стала хозяйкою:
Хожу по гостям, где давно не была.
С одной стороны, что разрушилось - жалко мне,
С другой стороны - я уже не могла.

Закрыты все двери и камни все собраны.
отныне навеки я стала чужой.
С одной стороны, без любви - очень холодно,
С другой стороны - мне спокойней одной...

Пойду, как сумею, своею дорогою,
Не любят, не помнят, не верят, не ждут...
Я знаю одно: лучше быть одинокою,
Чем ждать, что тебя, как всегда предадут...

М.И.Цветаева
Дарю тебе железное кольцо:

Бессоницу-восторг-и безнадежность.

Чтоб не глядел ты девушкам в лицо,

Чтоб позабыл ты даже слово:нежность.

Чтоб голову свою, в шальных кудрях,

Как пенный кубок возносил в пространство,

Чтоб обратило в огнь-и в пепл-и в прах

Тебя твое железное спартанство.

Когда ж к твоим пророчесикм кудрям

Сама Любовь приникнет красным углем,

Тогда молчи и прижимай к губам

Железное кольцо на пальце смуглом.

Вот талисман тебе от красных губ,

Вот первое звено в твоей кольчуге,-

Чтоб в буре дней стоял один-как дуб,

Один, как Бог,-в своем железном круге!

Я не любил её, мне просто было в кайф,
Когда она сопела мирно рядом,
Читала фэнтези и слушала свой Чайф
И провожала по утрам влюблённым взглядом.

Я не любил её, мне было хорошо —
Ни одиночества с ней не было, ни скуки.
Мне было по фигу их сколько там ещё,
Но мне не нравились на ней чужие руки.

Я не любил её, но помнил всё о ней:
Любимые цветы и тон помады,
Всех тараканов в голове и всех друзей.
Зачем-то мне всё это было надо.

Я не любил её и никогда не врал,
Я тормозил её: Малыш, всё несерьёзно.
Рассказывал, когда и с кем я спал,
Но сам боялся на щеках увидеть слёзы.

Я не любил её, меня манила страсть,
Когда шептала: «Хочешь, рядом буду?»
Да, я боялся сдаться и пропасть,
Когда скользили ниже её губы.

Я не любил её, но слушал её пульс,
Пытался отогреть её ладони.
Когда она теряла верный курс,
Я возвращал её настойчивым: «Родная…»

Я не любил её, мне нравился в ней шарм,
Улыбка и тату на пояснице.
В попытках отыскать, где мой журавль,
Я называл её «моя синица».

(автора не нашла )

Читаю забытое имя,
Смотрю на забытую дату,
Пытаюсь я вспомнить годы,
А помню лишь день растраты

С разменом рублей на копейки,
С разрывом бумажек в клочья,
С бросанием слов на ветер,
Из песни- на вой волчий.

Ждала я весну снова,
Каблучком разбивала льдинки,
На стене рисовала солнце,
Заводила на пять будильник.

Иногда стояла у двери,
Чувствуя каждый шорох,
Мечтала услышать трели
Соловья из прихожей в звонах.

Иногда, не дождавшись ответа,
Я снова писала письма,
Сидела, ждала рассвета,
Курила, бежала быстро.

Жила и мечтала долго
Остаться с дочкой за ручку.
Бывалой тигрицей сегодня
Смотрю я на имя в строчку.

Не ставлю на пять будильник,
Про кофе дежурный не вспомнить.
Одна в чисто убранном доме
Пытаюсь хоть что- то припомнить....

Ты вспоминай меня

Евгения Ткачук

Ты вспоминай меня, хотя бы иногда,
хотя бы раз, за тысячу мгновений,
я знаю, не случится никогда,
сплетенья рук и глаз прикосновений,

ты вспоминай меня, когда все хорошо,
когда рассвету тихо улыбнешься,
когда взгрустнется, станет нелегко,
ты вспоминай меня, когда сейчас проснешься,

ты вспоминай меня, увидев облака,
когда лучи теплом тебя коснутся,
ты вспоминай меня, хотя бы иногда,
когда все птицы в мире встрепенутся,

ты вспоминай меня – я много не прошу,
ты помнишь, я ведь точно знаю,
об этом никому не расскажу,
ведь я тебя так часто вспоминаю…

Я пойду рисовать осень,
Забросив просторы инета.
Вдали еле видная просинь
В лучах уходящего лета.

А зачем рисовать мне осень?
Для рамки? Для сердца? Для лета?
Но кружат мысли, как листья-
Не знаю пока ответа....

А затем я рисую осень,
Что осенью слаще рябина,
И бусы из ягод спелых
Меня украшают наивно.

Может быть, всёже ошибка,
Что я рисую осень?
Моя лебединая песня
Чувствует зимнюю просинь.

Нет никакой ошибки!
Я проссчитала точно.
Букет из кленовых листьев
Ярок и позолочен.

Так что же мне делать сегодня?
Бежать рисовать осень!
Картину пошлю я лету,
Погладив любовно холстик.

Может, вздохнёт оно тихо,
Вспомнит про зимнюю вишню.
А листопад прошепчет:
-Ах, лето, не так всё вышло.

На что мы тратим жизнь!На мелочные ссоры,
На глупые слова,пустые разговоры,
На суету обид,на злобу-вновь и вновь.
На что мы тратим жизнь...
А надо б на любовь.

Сжигаем жизнь дотла всё на пустое что-то-
На нудные дела,ненужные заботы...
В угоду обществу придумываем маски...
На что мы тратим жизнь!
А надо бы на ласки.

Мы распыляем жизнь на сумрачную скуку,
На имидж и престиж,ненужную науку,
На ложь и хвастовство,на дармовую службу.
На что мы тратим жизнь?...
А нужно бы на дружбу.

Куда-то всё спешим,чего-то добываем.
Чего-то ищем всё - а более теряем;
Всё копим:золото,тряпьё и серебро...
На что мы тратим жизнь!
А надо б на добро.

Волнуемся,кричим,по пустякам страдаем;
С серьёзностью смешной вещички выбираем.
Но сколько не гадай - всё выберешь не ту.
На что мы тратим жизнь...
А надо б на мечту.

Боимся радости,боимся верить в сказки,
Боимся и мечты, и нежности,и ласки;
Боимся полюбить,чтоб после не тужить...
На что мы тратим жизнь?!
А надо просто жить!   

Она пришла из снов красивых,
Ты различал в тени берёз,
Такой красивый стан, походку,
Был счастлив в этом Мире грёз.
Спустилась с неба и, наверно,
Не удалось войти в миры,
И полутенью, и дремотой,
Мог ощущать её черты.
Удача не пройдет, поверь,
Все сбудутся твои мечты!
И правда, эфемерна, ты,
Вот воплотилась и идёшь!
И узнаю в яви свой сон,
Ты! В предъявлении, своём!(с)
P.S.Опасно счастье тем , что уж не повторится...
Любовь и боль - в одной кибиточке ютится...