Обмен шприцев. Перевод статьи Needle Nexus, опубликованной в Нью Йорк Таймс в ноябре.
Нексус шприцев
http://www.nytimes.com/2009/11/22/magazine/22FOB-idealab-t.html?_r=2
New York Times
Лаборатория Идей
ТИНА РОЗЕНБЕРГ (TINA ROSENBERG)
Опубликовано: 17 ноября 2009
Из всех тайн, связанных со СПИДом, возможно, самая серьезная и самая дискредитирующая - это тайна человека: почему нам совершенно не удалось прекратить передачу вируса? Большинство людей с ВИЧ в мире, в том числе подавляющее большинство из 22 миллионов инфицированных в странах Африки к югу от Сахары, заразились от сексуального партнера. Несмотря на миллиарды долларов, потраченные на снижение передачи вируса этим путем, лишь немногие страны достигли значительного успеха, в том числе Таиланд, Уганда и Зимбабве, и их достижения не воспроизводимы, мало понятны и не долговечны. Мы знаем, что воздержание, сексуальная верность и постоянное использование презервативов, все это предотвращает распространение ВИЧ-инфекции. Но мы пока не знаем, как убедить людей вести себя соответствующим образом.
Skip to next paragraph
Но есть другой путь заражения ВИЧ: подкожные инъекции с помощью игл, которыми раньше пользовался инфицированный человек. Огромная часть эпидемии СПИДа за пределами Африки затрагивает людей, заразившиеся этим путем. В России 83 процента случаев инфицирования с известным путем передачи вызваны совместным использованием шприцев. В Украине эта цифра составляет 64 процента, в Казахстане - 74 процента, в Малайзии - 72 процента, во Вьетнаме - 52 процента, в Китае - 44 процента. Общие иглы - также преобладающий путь передачи ВИЧ-инфекции в некоторых частях Азии. В Соединенных Штатах совместное использование игл в качестве пути передачи вызывает более 25 процентов случаев заболевания СПИДом.
Ракель Апарисио
Инъекционные потребители не передают инфекцию только внутри этой группы. Через их сексуальных партнеров ВИЧ-инфекция распространяется среди общего населения. Во многих странах эпидемия ВИЧ началась среди потребителей инъекционных наркотиков. Например, в 2000 году в России непосредственно совместное использование шприцев вызвало более 95 процентов всех случаев ВИЧ-инфекции. Фактически все люди с ВИЧ в России могут проследить свою инфекцию до общей иглы не так много поколений назад. Хотя ей гнушаются как особой формой работы с презираемой группой населением, профилактика СПИДа среди потребителей наркотиков в действительности имеет решающее значение для предотвращения более широкой эпидемии.
В отличие от ситуации с передачей инфекции сексуальным путем, здесь есть проверенное решение: программы обмена шприцев, которые обеспечивают потребителей инъекционных наркотиков чистыми шприцами, как правило, в обмен на использованные. Обмен шприцев является краеугольным камнем подхода, известного как снижение вреда, уменьшения смертельных последствий употребления наркотиков. Чистые шприцы – это и инструмент, и приманка, способ вовлечь потребителей наркотиков в консультирование, тестирование на ВИЧ, лечение и реабилитацию, включая доступ к такой опиоидной заместительной терапии, как метадон.
Обмен шприцев - профилактика СПИДа, которая работает. Хотя никто не хочет надевать презерватив, каждый потребитель наркотиков предпочитает делать инъекции чистым шприцем. В 2003 году академический обзор в 99 городах по всему миру показал, что в городах с обменом шприцев наблюдалось снижение уровня ВИЧ среди потребителей инъекционных наркотиков на 19 процентов в год; в городах без обмена шприцев – рост на 8 процентов в год. Вопреки опасениям общества, обмен шприцев не приводит к росту употребления наркотиков и более высокому уровню преступности. Исследования также показали, что люди, зависимые от наркотиков, участвующие в обмене шприцев, с большей вероятностью присоединяются к программам реабилитации. Применение обмена шприцев в качестве части комплексной борьбы с ВИЧ-инфекцией одобрено практически всеми соответствующими учреждениями Организации Объединенных Наций и правительственными учреждениями Соединенных Штатов.
Вместе с тем, во всем мире веские доказательства в поддержку обмена шприцев аннулируются рискованной политикой. Политические деятели считают подход снижения вреда слишком грязным из-за идеи, что наркотики - это плохо; если власти будут раздавать шприцы, это поставит официальный штамп одобрения на опасном поведении. Рассмотрим Соединенные Штаты. В 1988 году Конгресс наложил запрет на использование федеральных денег для программ обмена шприцев, президент Клинтон заявил, что поддерживает обмен шприцев, но никогда не отменял запрет, который до сих пор остается в силе. Это относится не только к программам на территории Соединенных Штатов, но также запрещает Агентству США по международному развитию финансировать программы обмена шприцев при работе по профилактике СПИДа где-либо в мире. Администрация Джорджа Буша сделала политику более агрессивной, вынуждая учреждения Организации Объединенных Наций отказаться от поддержки обмена шприцев и удалить заявления об эффективности этого подхода из своей литературы. (Сегодня учреждения ООН вновь рекомендуют, что обмен шприцев должен быть частью услуг по профилактике ВИЧ среди потребителей наркотиков.) Несмотря на предвыборное заявление Барака Обамы отозвать запрет, его первый бюджет сохранил его. Нижняя палата Конгресса США недавно приняла законопроект, который мог бы отменить запрет, но он включает в себя положение, которое делает практически невозможным использование федеральных денег на обмен шприцев в тех городах, где это наиболее необходимо.
Есть некоторые части мира - Западная Европа, Австралия, Новая Зеландия, - где стратегии снижения вреда, включая обмен шприцев, широко применяются. И программы начались даже в Иране, где, как в некоторых других странах, есть и обмен шприцев, и метадон; сегодня программа Ирана по предоставлению метадона заключенным является крупнейшей в мире. Сейчас к проблеме СПИДа в Китае относятся серьезно, включая финансовую поддержку правительством института снижения вреда в стране. Но подавляющее большинство потребителей инъекционных наркотиков во всем мире по-прежнему не имеет такого доступа. Поскольку государственное финансирование является настолько политически непопулярным, в большинстве из 77 стран, которые предлагают обмен шприцев, программы находятся в ведении неправительственных объединений. В результате эти усилия остаются небольшими, изолированными и зачастую подрываются полицией и медицинскими учреждениями, которые отказываются от сотрудничества. Мир отвергает единственную наиболее эффективную стратегию профилактики СПИДа, которая нам известна.
Россия нуждается в обмене шприцев больше, чем любая другая страна: ее эпидемия ВИЧ-инфекции велика, одна из самых быстро растущих в мире, и, пожалуй, в качестве пути передачи наиболее преобладает употребление инъекционных наркотиков. Тем не менее, существующие усилия по обмену шприцев ограничены, невелики и находятся в осаде. Я ездила туда недавно, чтобы увидеть, в каком они находятся положении. В 9 вечера, в майскую ночь, я присоединилась к двум молодым людям, когда они поднимались по лестнице из метро в неспокойном микрорайоне на севере Москвы. Арсению и Давиду около 30 лет, одеты в джинсы и бейсболки. Они приехали, чтобы раздавать чистые шприцы и содействовать снижению вреда, но это была подпольная деятельность.
Обмен шприцев в России является легальным, вроде того. Но он должен соответствовать федеральным нормам. Хитрость в том, что этих правил не существует: Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков, высокопоставленные чиновники которой назвали обмен шприцев не более, чем открытой пропагандой наркотиков, тормозят программы в течение пяти лет. В результате за это время не было начато никаких новых программ снижения вреда. Старые продолжают работать там, где местные власти мирятся с ними, но правительство Москвы выступает против обмена шприцев. Также как и их клиенты, Арсений и Давид избегают встречаться с полицией. Одной из их клиенток была Маша, которая, как и любой другой потребитель наркотиков, у кого я брала интервью, говорила о вымогательствах со стороны полиции. Это главный страх для каждого зависимого, но избегать обыска полиции означает только еще более опасные инъекции: если вы боитесь быть пойманным со шприцем, вы берете общий шприц, который дает ваш дилер.
Арсений рассказал мне, что он начал заниматься снижением вреда как волонтер организации, которая работает с бездомными. Большинство моих клиентов употребляли наркотики, и я понял, мы не можем ничего сделать без обмена шприцев, - сказал он. И сотрудники начали покупать шприцы на свои деньги и раздавать их. Теперь он, Давид и другая пара аутрич-работников получают финансирование у одной российской группы. Таким образом, в городе Москва лишь горстка людей выполняют обмен шприцев. Крайне консервативная оценка численности инъекционных потребителей в Москве дает цифру в 240 000 человек.
Политику Москвы в области наркотиков можно назвать увеличением вреда: противодействие употреблению наркотиков путем максимального увеличения рискованности употребления. Например, Арсений и Давид не могут направлять зависимых людей в клиники для лечения метадоном, так как метадон - глобальный золотой стандарт реабилитации - является незаконным в России. Не могут они и сопроводить потребителей в учреждения системы здравоохранения: самые элементарные медицинские услуги, общественное здравоохранение в Москве доступно только для официально зарегистрированных жителей, многие потребители инъекционных наркотиков бездомны или приехали из других городов и не зарегистрированы в Москве. Единственное, что можно сделать для клиентов, с которыми работают Арсений и Давид, - это выдать карточку дроп-ин центра под названием Ясень.
Когда я посетила Ясень, сотрудники рассказали мне о том, как скорая помощь отказала в госпитализации потребителю наркотиков с передозировкой, а больницы отворачиваются от людей, которые приходят со следами насилия, вызванными жизнью на улице. В России есть бесплатные больницы, где проводят детоксикацию, но в них используются жесткие, устаревшие методы, и менее 10 процентов их клиентов не употребляют наркотики в течение последующего года. На деле проверка факта, состоит ли зависимый человек на официальном учете потребителей наркотиков, означает, что это может повлиять на возможность трудоустройства, получения жилья и таких привилегий, как водительские права.
Пока в городе Москва к потребителям наркотиков относятся исключительно как к потенциальным преступникам, в Санкт-Петербурге ситуация другая. Основная причина – деятельность Гуманитарного действия, которое среди первых программ обмена шприцев России начало свою работу в 1997 году. Сердце Гуманитарного действия – мобильный пункт, синий автобус, который за неделю на регулярной основе выезжает в 10 районов. В пятницу днем, когда я посетила его, автобус был припаркован на обочине оживленной улицы перед блоком многоэтажных домов. У задней двери автобуса стояла очередь людей, которые приносили сумки использованных шприцев и получали взамен чистые.
В автобусе Лена Пореченкова, худая женщина с проседью в темных очках, вела обмена шприцев за стойкой. Она говорила с румяной женщиной 22х лет, тоже по имени Лена. По словам Лены, она собиралась бросать наркотики. Но я не хочу попасть в государственный список наркоманов и в будущем иметь проблемы с трудоустройством. Она сказала, что, может быть, обдумает покупку метадона (метадон часто нелегально продается дилерами героина) и попытается бросить самостоятельно.
Ну, это возможно преодолеть самостоятельно, - сказала Пореченкова, добавив, что можно заплатить $ 200 и сохранить анонимность. Почему бы вам не поговорить с нашим психологом? – она позвала Николая Екимова, который отвел Лену в крошечный кабинет внутри автобуса. У Екимова есть база данных по центрам реабилитации. В автобусе также есть кейс-менеджер, который помогает клиенту собрать необходимые документы и результаты анализов и даже может встретить и сопроводить в больницу. Когда Лена уходила, я спросила ее, куда она обратиться за советом, если автобуса не будет. Никуда, - ответила она.
Программа Гуманитарного действия представляет собой модель. В ней есть все, что только необходимо для снижения вреда – кроме самой важной вещи: размера. По оценкам команды, в программе 4000 постоянных клиентов – малая часть инъекционных потребителей Санкт-Петербурга, численность которых составляет около 150 000.
В нескольких городах России программы обмена шприцев, которые находятся в ведении муниципальных или региональных органов власти, сохранили относительно низкий уровень распространенности ВИЧ среди потребителей наркотиков. Но большинство из 75 программ снижения вреда в стране - почти все из них выполняют обмен шприцев - находятся в ведении российских неправительственных групп и выполняются за счет средств Глобального фонда по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией. Эти программы работают на 20 000 - 30 000 долларов США в год, что слишком мало, чтобы оказывать реальное влияние на эпидемию. И они поставлены под угрозу закрытия. Россия сейчас слишком богата, чтобы согласиться на гранты Глобального фонда на профилактику ВИЧ, так что эти программы потеряют свое финансирование в течение следующих двух лет. Российские чиновники сопротивляются просьбам международных защитников интересов в области СПИДа сохранить программы обмена шприцев.
Будущее снижения вреда не связано с маленькими программами, выполняемыми объединениями с помощью международной поддержки, однако с ними особенно связано качество таких программ. Такие программы доказывают, что снижение вреда работает, но они не могут привести его в соответствие с размерами эпидемии. Только государство может обеспечить уважение прав потребителей наркотиков на услуги здравоохранения со стороны полиции и больниц. Только правительство может сделать обмен шприцев широкомасштабным. Это то, что необходимо для снижения уровня ВИЧ-инфекции, – необходимо не только для потребителей наркотиков, но и для всех нас.
С наилучшими пожеланиями,
Женя Марон
Проект Симона+
Благотворительный женский фонд Астра/ Санкт-Петербург
http://www.nytimes.com/2009/11/22/magazine/22FOB-idealab-t.html?_r=2
New York Times
Лаборатория Идей
ТИНА РОЗЕНБЕРГ (TINA ROSENBERG)
Опубликовано: 17 ноября 2009
Из всех тайн, связанных со СПИДом, возможно, самая серьезная и самая дискредитирующая - это тайна человека: почему нам совершенно не удалось прекратить передачу вируса? Большинство людей с ВИЧ в мире, в том числе подавляющее большинство из 22 миллионов инфицированных в странах Африки к югу от Сахары, заразились от сексуального партнера. Несмотря на миллиарды долларов, потраченные на снижение передачи вируса этим путем, лишь немногие страны достигли значительного успеха, в том числе Таиланд, Уганда и Зимбабве, и их достижения не воспроизводимы, мало понятны и не долговечны. Мы знаем, что воздержание, сексуальная верность и постоянное использование презервативов, все это предотвращает распространение ВИЧ-инфекции. Но мы пока не знаем, как убедить людей вести себя соответствующим образом.
Skip to next paragraph
Но есть другой путь заражения ВИЧ: подкожные инъекции с помощью игл, которыми раньше пользовался инфицированный человек. Огромная часть эпидемии СПИДа за пределами Африки затрагивает людей, заразившиеся этим путем. В России 83 процента случаев инфицирования с известным путем передачи вызваны совместным использованием шприцев. В Украине эта цифра составляет 64 процента, в Казахстане - 74 процента, в Малайзии - 72 процента, во Вьетнаме - 52 процента, в Китае - 44 процента. Общие иглы - также преобладающий путь передачи ВИЧ-инфекции в некоторых частях Азии. В Соединенных Штатах совместное использование игл в качестве пути передачи вызывает более 25 процентов случаев заболевания СПИДом.
Ракель Апарисио
Инъекционные потребители не передают инфекцию только внутри этой группы. Через их сексуальных партнеров ВИЧ-инфекция распространяется среди общего населения. Во многих странах эпидемия ВИЧ началась среди потребителей инъекционных наркотиков. Например, в 2000 году в России непосредственно совместное использование шприцев вызвало более 95 процентов всех случаев ВИЧ-инфекции. Фактически все люди с ВИЧ в России могут проследить свою инфекцию до общей иглы не так много поколений назад. Хотя ей гнушаются как особой формой работы с презираемой группой населением, профилактика СПИДа среди потребителей наркотиков в действительности имеет решающее значение для предотвращения более широкой эпидемии.
В отличие от ситуации с передачей инфекции сексуальным путем, здесь есть проверенное решение: программы обмена шприцев, которые обеспечивают потребителей инъекционных наркотиков чистыми шприцами, как правило, в обмен на использованные. Обмен шприцев является краеугольным камнем подхода, известного как снижение вреда, уменьшения смертельных последствий употребления наркотиков. Чистые шприцы – это и инструмент, и приманка, способ вовлечь потребителей наркотиков в консультирование, тестирование на ВИЧ, лечение и реабилитацию, включая доступ к такой опиоидной заместительной терапии, как метадон.
Обмен шприцев - профилактика СПИДа, которая работает. Хотя никто не хочет надевать презерватив, каждый потребитель наркотиков предпочитает делать инъекции чистым шприцем. В 2003 году академический обзор в 99 городах по всему миру показал, что в городах с обменом шприцев наблюдалось снижение уровня ВИЧ среди потребителей инъекционных наркотиков на 19 процентов в год; в городах без обмена шприцев – рост на 8 процентов в год. Вопреки опасениям общества, обмен шприцев не приводит к росту употребления наркотиков и более высокому уровню преступности. Исследования также показали, что люди, зависимые от наркотиков, участвующие в обмене шприцев, с большей вероятностью присоединяются к программам реабилитации. Применение обмена шприцев в качестве части комплексной борьбы с ВИЧ-инфекцией одобрено практически всеми соответствующими учреждениями Организации Объединенных Наций и правительственными учреждениями Соединенных Штатов.
Вместе с тем, во всем мире веские доказательства в поддержку обмена шприцев аннулируются рискованной политикой. Политические деятели считают подход снижения вреда слишком грязным из-за идеи, что наркотики - это плохо; если власти будут раздавать шприцы, это поставит официальный штамп одобрения на опасном поведении. Рассмотрим Соединенные Штаты. В 1988 году Конгресс наложил запрет на использование федеральных денег для программ обмена шприцев, президент Клинтон заявил, что поддерживает обмен шприцев, но никогда не отменял запрет, который до сих пор остается в силе. Это относится не только к программам на территории Соединенных Штатов, но также запрещает Агентству США по международному развитию финансировать программы обмена шприцев при работе по профилактике СПИДа где-либо в мире. Администрация Джорджа Буша сделала политику более агрессивной, вынуждая учреждения Организации Объединенных Наций отказаться от поддержки обмена шприцев и удалить заявления об эффективности этого подхода из своей литературы. (Сегодня учреждения ООН вновь рекомендуют, что обмен шприцев должен быть частью услуг по профилактике ВИЧ среди потребителей наркотиков.) Несмотря на предвыборное заявление Барака Обамы отозвать запрет, его первый бюджет сохранил его. Нижняя палата Конгресса США недавно приняла законопроект, который мог бы отменить запрет, но он включает в себя положение, которое делает практически невозможным использование федеральных денег на обмен шприцев в тех городах, где это наиболее необходимо.
Есть некоторые части мира - Западная Европа, Австралия, Новая Зеландия, - где стратегии снижения вреда, включая обмен шприцев, широко применяются. И программы начались даже в Иране, где, как в некоторых других странах, есть и обмен шприцев, и метадон; сегодня программа Ирана по предоставлению метадона заключенным является крупнейшей в мире. Сейчас к проблеме СПИДа в Китае относятся серьезно, включая финансовую поддержку правительством института снижения вреда в стране. Но подавляющее большинство потребителей инъекционных наркотиков во всем мире по-прежнему не имеет такого доступа. Поскольку государственное финансирование является настолько политически непопулярным, в большинстве из 77 стран, которые предлагают обмен шприцев, программы находятся в ведении неправительственных объединений. В результате эти усилия остаются небольшими, изолированными и зачастую подрываются полицией и медицинскими учреждениями, которые отказываются от сотрудничества. Мир отвергает единственную наиболее эффективную стратегию профилактики СПИДа, которая нам известна.
Россия нуждается в обмене шприцев больше, чем любая другая страна: ее эпидемия ВИЧ-инфекции велика, одна из самых быстро растущих в мире, и, пожалуй, в качестве пути передачи наиболее преобладает употребление инъекционных наркотиков. Тем не менее, существующие усилия по обмену шприцев ограничены, невелики и находятся в осаде. Я ездила туда недавно, чтобы увидеть, в каком они находятся положении. В 9 вечера, в майскую ночь, я присоединилась к двум молодым людям, когда они поднимались по лестнице из метро в неспокойном микрорайоне на севере Москвы. Арсению и Давиду около 30 лет, одеты в джинсы и бейсболки. Они приехали, чтобы раздавать чистые шприцы и содействовать снижению вреда, но это была подпольная деятельность.
Обмен шприцев в России является легальным, вроде того. Но он должен соответствовать федеральным нормам. Хитрость в том, что этих правил не существует: Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков, высокопоставленные чиновники которой назвали обмен шприцев не более, чем открытой пропагандой наркотиков, тормозят программы в течение пяти лет. В результате за это время не было начато никаких новых программ снижения вреда. Старые продолжают работать там, где местные власти мирятся с ними, но правительство Москвы выступает против обмена шприцев. Также как и их клиенты, Арсений и Давид избегают встречаться с полицией. Одной из их клиенток была Маша, которая, как и любой другой потребитель наркотиков, у кого я брала интервью, говорила о вымогательствах со стороны полиции. Это главный страх для каждого зависимого, но избегать обыска полиции означает только еще более опасные инъекции: если вы боитесь быть пойманным со шприцем, вы берете общий шприц, который дает ваш дилер.
Арсений рассказал мне, что он начал заниматься снижением вреда как волонтер организации, которая работает с бездомными. Большинство моих клиентов употребляли наркотики, и я понял, мы не можем ничего сделать без обмена шприцев, - сказал он. И сотрудники начали покупать шприцы на свои деньги и раздавать их. Теперь он, Давид и другая пара аутрич-работников получают финансирование у одной российской группы. Таким образом, в городе Москва лишь горстка людей выполняют обмен шприцев. Крайне консервативная оценка численности инъекционных потребителей в Москве дает цифру в 240 000 человек.
Политику Москвы в области наркотиков можно назвать увеличением вреда: противодействие употреблению наркотиков путем максимального увеличения рискованности употребления. Например, Арсений и Давид не могут направлять зависимых людей в клиники для лечения метадоном, так как метадон - глобальный золотой стандарт реабилитации - является незаконным в России. Не могут они и сопроводить потребителей в учреждения системы здравоохранения: самые элементарные медицинские услуги, общественное здравоохранение в Москве доступно только для официально зарегистрированных жителей, многие потребители инъекционных наркотиков бездомны или приехали из других городов и не зарегистрированы в Москве. Единственное, что можно сделать для клиентов, с которыми работают Арсений и Давид, - это выдать карточку дроп-ин центра под названием Ясень.
Когда я посетила Ясень, сотрудники рассказали мне о том, как скорая помощь отказала в госпитализации потребителю наркотиков с передозировкой, а больницы отворачиваются от людей, которые приходят со следами насилия, вызванными жизнью на улице. В России есть бесплатные больницы, где проводят детоксикацию, но в них используются жесткие, устаревшие методы, и менее 10 процентов их клиентов не употребляют наркотики в течение последующего года. На деле проверка факта, состоит ли зависимый человек на официальном учете потребителей наркотиков, означает, что это может повлиять на возможность трудоустройства, получения жилья и таких привилегий, как водительские права.
Пока в городе Москва к потребителям наркотиков относятся исключительно как к потенциальным преступникам, в Санкт-Петербурге ситуация другая. Основная причина – деятельность Гуманитарного действия, которое среди первых программ обмена шприцев России начало свою работу в 1997 году. Сердце Гуманитарного действия – мобильный пункт, синий автобус, который за неделю на регулярной основе выезжает в 10 районов. В пятницу днем, когда я посетила его, автобус был припаркован на обочине оживленной улицы перед блоком многоэтажных домов. У задней двери автобуса стояла очередь людей, которые приносили сумки использованных шприцев и получали взамен чистые.
В автобусе Лена Пореченкова, худая женщина с проседью в темных очках, вела обмена шприцев за стойкой. Она говорила с румяной женщиной 22х лет, тоже по имени Лена. По словам Лены, она собиралась бросать наркотики. Но я не хочу попасть в государственный список наркоманов и в будущем иметь проблемы с трудоустройством. Она сказала, что, может быть, обдумает покупку метадона (метадон часто нелегально продается дилерами героина) и попытается бросить самостоятельно.
Ну, это возможно преодолеть самостоятельно, - сказала Пореченкова, добавив, что можно заплатить $ 200 и сохранить анонимность. Почему бы вам не поговорить с нашим психологом? – она позвала Николая Екимова, который отвел Лену в крошечный кабинет внутри автобуса. У Екимова есть база данных по центрам реабилитации. В автобусе также есть кейс-менеджер, который помогает клиенту собрать необходимые документы и результаты анализов и даже может встретить и сопроводить в больницу. Когда Лена уходила, я спросила ее, куда она обратиться за советом, если автобуса не будет. Никуда, - ответила она.
Программа Гуманитарного действия представляет собой модель. В ней есть все, что только необходимо для снижения вреда – кроме самой важной вещи: размера. По оценкам команды, в программе 4000 постоянных клиентов – малая часть инъекционных потребителей Санкт-Петербурга, численность которых составляет около 150 000.
В нескольких городах России программы обмена шприцев, которые находятся в ведении муниципальных или региональных органов власти, сохранили относительно низкий уровень распространенности ВИЧ среди потребителей наркотиков. Но большинство из 75 программ снижения вреда в стране - почти все из них выполняют обмен шприцев - находятся в ведении российских неправительственных групп и выполняются за счет средств Глобального фонда по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией. Эти программы работают на 20 000 - 30 000 долларов США в год, что слишком мало, чтобы оказывать реальное влияние на эпидемию. И они поставлены под угрозу закрытия. Россия сейчас слишком богата, чтобы согласиться на гранты Глобального фонда на профилактику ВИЧ, так что эти программы потеряют свое финансирование в течение следующих двух лет. Российские чиновники сопротивляются просьбам международных защитников интересов в области СПИДа сохранить программы обмена шприцев.
Будущее снижения вреда не связано с маленькими программами, выполняемыми объединениями с помощью международной поддержки, однако с ними особенно связано качество таких программ. Такие программы доказывают, что снижение вреда работает, но они не могут привести его в соответствие с размерами эпидемии. Только государство может обеспечить уважение прав потребителей наркотиков на услуги здравоохранения со стороны полиции и больниц. Только правительство может сделать обмен шприцев широкомасштабным. Это то, что необходимо для снижения уровня ВИЧ-инфекции, – необходимо не только для потребителей наркотиков, но и для всех нас.
С наилучшими пожеланиями,
Женя Марон
Проект Симона+
Благотворительный женский фонд Астра/ Санкт-Петербург
2-12-2009 20:21