На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский

Мыслесклад.

Я обожаю Сулиму.




Колумнист и поэт Коля Сулима делится своими соображениями о том, как существенно улучшить качество жизни, если вы женщина и вам (слегка) за двадцать.

1. Быть независимой от мужчины: если не финансово, то эмоционально.
Эмоциональная независимость куда важней. Финансовые проблемы решаются, когда придет нужда их решать, и в этом смысле женщины, как правило, гибче, умнее и разворотливей мужчин. Как существо гораздо более склонное к компромиссам в силу своего психического устройства, женщина не станет крутить носом, найдет промежуточную работу, после сменит ее на другую по мере роста стабильности, и в итоге, преуспеет. Тогда как мужчина с большей вероятностью врастет в мебель, ожидая «той самой работы».
Что касается эмоциональной зависимости, то здесь дело обстоит сложнее: вырваться из нее труднее, потому что назад тянет вдвойне – партнер помогает. В современном мире, этом королевстве неврозов, «Человек, уравновешенный психически» становится оксюмороном, продуктом эксперимента профессора Выбегалло из повести Стругацких. Легко сказать «женщина должна быть самодостаточной», но награда за это достижение вполне соответствует усилиям. Если женщине - на третьем десятке ли, раньше или позже - удается решить эту задачу, то ее будущее практически гарантированно будет счастливым.

2. Уметь общаться.
Безусловно, это ключевое умение для любого человеческого существа, которое не планирует помирать от недоумения, страдать от неловкости и вообще тратить свое драгоценное время попусту. Крик «Попроще!» летит над просторами планеты, и в этом крике преобладают мужские партии. Девушки, если вам за двадцать, явите божескую милость: говорите прямо о том, чего вы хотите. Везде – на кухне, в автомобиле, в постели… обратная связь в постели бесценна!
Примите тот факт, что мужчина эволюционно устроен проще, контуров контроля у него меньше и намеки он понимает с трудом. Более того, как у человеческого уха есть пределы частотного диапазона, за которыми оно не различает звук, у мужского сознания есть ограничения по тонкости намеков. Он просто не слышит сигнала, как собаки не воспринимают поэзию. Говорить громче не имеет смысла, говорите яснее.

3. Иметь хобби, которое можно разделить.
Есть у меня друг, поляк. Однажды, познакомившись с женщиной в супермаркете, совершенно обескураженный, он мне рассказывал: «Она не любит походы, не катается на лыжах, а на велосипеде вообще никогда не сидела. Океан холодный, горячие источники негигиеничны, а от солнца, говорит, бывает рак кожи. И что нам с ней делать?» Зато подруга держит троих котов, один из которых с радостью бы отдал концы, если бы его хозяйка не прикладывала титанических усилий, чтобы задержать животину на этом свете. Не поймите меня превратно: быть начитанной, образованной и потрясающей собеседницей похвально, но за дверями целый мир, как поют в песнях, и там очень интересно. С другой стороны, если вы нашли друг друга и станете цитировать эзотерическую литературу, сидя дома в клубах ароматического дыма на пальмовых ковриках – исполать вам обоим. Но от такого дуэта консервов у меня скулы сводит, ей-ей. Думаю, большинство мужчин меня в этом поддержат.

4.Уметь любить и уважать себя.
Из этого простого навыка вытекает так много следствий, что дух захватывает. Во-первых, женщина, которая любит себя, вызывает такое же желание и у окружающих. Сразу отпадает необходимость торговать собой, которая попортила женщинам столько крови: каблуки, юбка-карандаш, косметика при любом выходе за дверь, прочие пыточные инструменты можно будет оставить для особо торжественных случаев. Те, кто бывал в Америке и видел девушек в пижамах, покупающих продукты, поймет, о чем я.
Женщине, которая знает себе цену, не придется самоутверждаться за счет партнера или стараться его ограничить. Прекрасный Патрис О’Нил метафорически сравнивал способность быть привлекательным с рыбалкой: вы выбрали этого человека именно потому, что он умеет рыбачить и от него пахнет рыбой. Зачем же теперь вы требуете, чтобы он продал свою лодку? Когда оба могут рыбачить, им не придется отнимать друг у друга удочки.
Потом, женщина, которая любит себя, уважает свободу – и свою, и партнера, а это дорогого стоит. Спросите об этом у тысяч, вынужденных еженедельно париться в бане или ходить в маникюрный салон, только чтобы получить три часа без любимого лица в поле зрения.

5. Умение простить мужчине незрелость
Да ладно вам. Никто всерьез все равно не поверит в способность мужчины стать взрослым. Кто убедительнее скажет «Подоходный налог!», как в моем любимом мультфильме о Губке Бобе, тот и стал взрослей. Есть лишь разная степень артистической одаренности – одни играют лучше, другие хуже. В итоге, как бы это ни было смешно, нам и вправду важно, у кого пиписька длинней и цацка дороже. Но на закате дня мы все равно притащимся к вам, дыша портвейном, исцарапанные и чумазые. Если женщина после двадцати все еще предпочитает драть мужчине уши вместо того, чтобы посмеяться и помочь выбрать песок из головы, то от нее хочется держаться подальше. Кстати, по поводу посмеяться. Этот скилл, будучи утрачен, превращает отношения в тяжелую, ухабистую дорогу. Двое близких людей, с чугунными лицами пережевывающих совместную биографию, наводят на шекспировские умозаключения. Может, лучше яду?




17-06-2016 07:30
На сайте с
19-08-2011

Пол
Женский
Очень хорошая нарезка!

! странно, что наши вечные женихи в теме не отметились)

30-08-2016 23:21
На сайте с
1-12-2013

Пол
Мужской
Цитата
странно, что наши вечные женихи, в теме не отметились)
  

Читать много и утомительно потом как нить

31-08-2016 05:48
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
точно, не позорился бы степа удалила...

31-08-2016 06:54
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
для степы еще...


читал несходительно...


для того чтобы читать СНИСХОДИТЕЛЬНО такие вещи, нужно как минимум быть грамотным)

31-08-2016 07:04
На сайте с
1-04-2011

Пол
Мужской
Консервы.

Говорят, что когда-то заключённые, бежавшие из северных лагерей, брали с собой консервы.
Эти консервы не надо было тащить в заплечных мешках. Они бежали рядом сами.
Очень удобно, очень.
Когда в бескрайней тайге нечем было поживиться, консерву съедали.
Консерва до последнего не догадывалась о том, что её участь - быть съеденной. И взяли-то её с собой только для этого.
Консерва просто бежала со всеми на волю.

* * * * *
Жутко? Ну да.
Ну что ж, всё как в жизни.
А у вас есть консервы?

Есть. Почти у каждого в жизни была такая консерва.

Вскрыть, если наступит голод. Сожрать. Выкинуть пустую баночку.
И бежать дальше.
И каждый, наверняка, хоть раз в жизни был консервой сам.

* * * * *
Вот Сашка. Живёт с Аней. Она два года ждёт его с работы, готовит ему жрать и делает массаж перед сном. Она смотрит на него тепло. Думает, когда же...
Хочет ребёнка.
Он всё ещё надеется вернуться к бывшей жене, которая ушла от него три года назад.
Аня всё это время бежит рядом и не знает, что она просто консерва.

* * * * *
Вот Лёшка. Он полтора года ждёт.
Ждёт, пока Маринка ему позвонит.
И хотя бы предложит выпить вместе кофе. О большем ему даже мечтать страшно.
Она звонит иногда раз в месяц, иногда в два.
И тогда он седлает свою субару и три с половиной часа мчится по жутким дорогам. Мчится в другой город. В котором живёт Марина.
Она может выйти и встретить его, а может и просто отморозиться. Да, она, конечно же, знает, что ему ехать к ней три с половиной часа.
В те моменты, когда ему всё же удаётся её увидеть, она плачется ему в жилетку.
Её снова бросил женатый любовник. Он бросает Марину с периодичностью раз в месяц. Иногда в два.
Потом он, конечно же, возвращается.

Иногда возвращается за те три с половиной часа, которые Лёшка мчится к Марине.
Именно поэтому Марина иногда просто не берёт трубку, когда Лёшка приезжает.

Лёшка спал с ней всего два раза, полтора года назад. Он тогда уже решил, что она ему нужна. Сильно-сильно. С первой ночи. Так бывает. Когда всё остальное без этого человека как бы теряет смысл.

Поэтому он берёт трубку, когда она звонит. Он ничерта не может с этим сделать.
И так тоже бывает.
Марина, наверняка, понимает, что вряд ли к ней будут мчать из другого города три с половиной часа исключительно из дружеских чувств.
Но это её консерва.
Вскрыть, если наступит голод. Сожрать. Выкинуть пустую баночку.
И бежать дальше.

Впрочем, она ведь тоже консерва. Для человека, который пользует её пять лет, заслоняя собой лучшие Маринкины годы, говорит о любви, но всё никак не уходит от жены...

* * * * *
Или Ксюха.
Могла б давно построить жизнь.
Но последние шесть лет, раз в полгода, недельки на две, на горизонте появляется Вова.
Её Вова. Её.
Уставший от жизни, в очередной раз в ком-то запутавшийся, клянущийся в том, что наконец-то понял, всё-всё понял, и нет в мире места лучше, чем с Ксюхой рядом.
Он исчезает не внезапно. Последние дни перед уходом он придирчив, ему всё не нравится и всё не по нутру.
В эти дни Ксюха вся внутри сжимается, потому что понимает: он снова исчезнет.
Она будет ждать, она тоже ничерта не может с этим поделать. Она верит, что однажды он останется. Он не спешит убеждать её в обратном.
Иногда у неё будет кто-то появляться. Так, ничего серьёзного. Она ведь знает, что где-то есть Вовка.

Он вскроет Ксюху, когда наступит голод. Сожрёт. Выкинет пустую баночку.
И побежит дальше.
________

Екатерина Безымянная

31-08-2016 07:41
На сайте с
14-07-2016

Пол
Мужской
О, на форуме появился текст, который читать было интересно! Смесь Задорнова и Камеди Баттл. И без рекламы. И мне даже захотелось поделиться своим ненаболевшим.
Я иногда очень люблю женщин) и ничего не могу с этим поделать. В такие периоды у меня улетает трафик на мобильнике, деньги с карточки и Татьяна поглядывает на меня с сочувствием, она понимает - меня опять понесло. Я не ищу НОВЫХ женщин, предпочитаю проверенные маршруты. Я не ищу секса вне моей спальни, дело не в этом. Когда в голове возникает это цунами симпатий к своим бывшим, мне вдруг становится очень интересна их реальность. С кем ты сейчас? Кто ловит свое отраженье в прозрачной воде твоих глаз?... крылат ли он, снимаешь ли ты с него крылья когда он приходит... ну и так далее... я не ищу именно секса, как и не прячусь от него, мне важнее оказаться снова в голове кого-нибудь из любимых, посмотреть снова на этот мир другими глазами, ощутить по-другому запах и цвет. Не сравнивая, не оценивая... ищу в Ватсапе знакомые номера, спрашиваю, что и как, нормально счастливых, которые нормальны и счастливы отставляю в сторонку и продолжаю с той, которая на данный момент понесчастнее... с ней и взлетаю на хрустально-зеленый гребень. Моя задача проста - обнаружить и устранить источник ее болей и обид. Я - отрицательный психофаг) цветы, тщательно выбранный парфюм для нее, новое белье - все это вместе или сочетаниях - естественные спутники моих походов в знакомый ад. Ранее я недоумевал - как можно с женщиной дружить??? Как это?? Зачем? Как это - накидаться с ней вискаря и не хотеть продолжения банкета? Это противоестественно же!? А совсем недавно понял, что сильно заблуждался все это время. С женщиной дружить можно - и нужно! Она - такая же как и я, просто с другой физиологией... что красивые ноги не всегда повод для спонтанного секса, что проявить заботу о ком-то это безумно приятно, что в ней, задерганной кредитами, запросами подросшей дочери, опять кем-то брошенной - в ней все та же любимая тобой когда-то веселая девчушка, и нужно только счистить ржавчину, и металл засияет как новенький! И я чищу эти металлы) и через неделю общения происходит маленькое чудо - человек снова начинает верить в себя) и тогда я по-тихому ухожу...

31-08-2016 09:41
На сайте с
19-08-2011

Пол
Женский
Цитата
 
Читать много и утомительно потом как нить 


Сергеич, тебе можно не читать, ты вроде пристроен


31-08-2016 10:03
На сайте с
19-08-2011

Пол
Женский
Цитата
 Консервы 


Дим, так уже БылО про них) Понравилось сравнение? Сколько народа на консервных диетах сидят, пока своего человечка (либо удобно пристроить попу) не найдут. Некотоые желудок посадили, но упорно продолжают есть. Удобно, нехлопотно, всегда под рукой)

31-08-2016 10:07
На сайте с
1-04-2011

Пол
Мужской
Похоже просто

31-08-2016 10:08
На сайте с
13-02-2016

Пол
Женский
Похоже печально

31-08-2016 10:47
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
На скамейке автобусной остановки в позе не первый раз вдовствующей королевы сидела не старая ещё женщина. Она с удовольствием пила предложенную кем-то холодную минералку, а трое доброхотов усиленно обмахивали её газетами, сложенными наподобие вееров.

Увидев подъехавшую скорую, дама приняла ещё более скорбный вид, тяжело задышала и как будто бы обмякла, вроде мороженого на жаре. Стаканчик, где уже не было воды, она любезно позволила у себя забрать кому то из окружающих.

— Она, — подумал фельдшер, выйдя из машины.
— Вот, милый, — жалобно заскулила женщина. — Такая жара. А меня как чёрт дёрнул на рынок пойти. Ведь знаю, что здоровье совсем плохое. Голова как закружилась — еле на ногах устояла. Хорошо, добрые люди упасть не дали. Спасибо им. А то бы уже голову об асфальт разбила.

Вокруг болящей стояло шесть или семь пакетов, набитых разными продуктами, купленными на рынке. В двух самых больших уже подтаивало мясо, наполняя удушливый воздух тяжёлым ароматом.

— Только я в больницу не поеду, — сказала она. — Навидалась я этих больниц. Вы меня до дома подвезите, а дома-то я уж отлежусь. Или ещё раз вас вызову. Я тут недалеко живу. В Ивановском.

Она назвала адрес.

— Она, — ещё раз подумал фельдшер. Сомнений у него уже не осталось.

По его просьбе окружающие бережно переместили болящую в машину скорой и закидали туда же все её пакеты.

— Вонять теперь будет, — с неодобрением подумал фельдшер, но вслух ничего не сказал.

Он померил женщине давление, проверил уровень сахара в крови, снял кардиограмму. Всё было в пределах разумного. Тогда он дал женщине пять маленьких таблеток глицина (снижают психоэмоциональное напряжение), вышел из машины на улицу, куда-то позвонил и, что-то сказав водителю, вернулся в салон.

Машина тронулась, и женщина начала рассказывать фельдшеру всю свою жизнь. Она говорила о том, что всё сейчас дорого, а собаки жрут мясо так, что не напасёшься. У неё три собаки. И с ними надо гулять, возить их на выставки и к ветеринару. Дочка ей помогать не хочет. И живёт она, дескать, только потому, что регулярно (дай вам Бог здоровья) её спасает от неминуемой смерти скорая помощь, которую она очень любит и уважает.

Казалось, пять таблеток глицина исцелили все её недомогания мгновенно. Фельдшер не слушал тёткину болтовню. Он сосредоточенно писал карту, временами поглядывая в окно.

— Что-то мы долго едем... — тётка, прервав монолог, начала волноваться.
— Пробку объезжаем. Забито всё.
— А-а...— монолог продолжился с новой силой.

Машина, чуть задрав нос, как самолёт перед посадкой, мягко вкатила на пандус приёмного отделения больнички. Фельдшер открыл дверь, выгрузил пакеты со снедью.

— Выходите, пожалуйста, — он подал женщине руку.
— Куда вы меня привезли? — тихо прошептала она. И тут же истошно завизжала:
— Куда-а-а вы меня привезли-и-и-и-и?
— В больницу, — фельдшер был само спокойствие и участие.
— А я сказала, что мне надо домой, а не в больницу, — продолжала бушевать мадам. — Вы меня слышите?? Домо-о-о-о-ой! Вы что, меня не поняли? Я буду жаловаться! Как я теперь отсюда поеду-у-у-у?
— Сейчас вас осмотрит врач и решит вопрос о целесообразности вашей госпитализации. Если всё хорошо — поедете домой. Не переживайте. Здесь не тюрьма. Никто насильно вас в больницу не положит.

Врач приёмника молча расписался в карте. Он никогда не ругался на скорую, поскольку сам оттарабанил на ней лет десять. Выходя на улицу, фельдшер поравнялся со своей пациенткой. Та стояла среди пакетов. Мясо уже таяло вовсю, овощи потускнели, а молоко, скорее всего, скиснет в ближайший час. Лето. Жара.

— А как ты хотела? — негромко, чтобы слышала только она, произнёс фельдшер. — Думала, мы тебя так и будем с рынка домой возить? Хватит, дорогая. Отсюда до твоего дома всего две пересадки. С автобуса на трамвай и ещё раз на автобус. Уж как-нибудь доберёшься. Полтора часа всего ехать. Можешь жаловаться.

— Ну как? — водила уже сгорал от любопытства.
— Нормально. Гляжу в карту — что-то фамилия знакомая. Диспетчер в компе поискала — точно. Иногда, правда, как неизвестная проходила. Двенадцать вызовов за месяц. И всё время на рынок. То к одному выходу, то к другому. И всегда с сумками. И всегда домой хотела. Наши несколько раз возили. А когда на месте оставляли — она повторно вызывала. Вот и довызывалась.
— Злой ты, доктор, — водила завёл машину и начал выруливать с территории больницы.
— Но справедливый, — в тон ему сказал фельдшер, и оба засмеялись.

Вызовы от любительницы такси-скорой больше не поступали.

Дмитрий Беляков
Фельдшер скорой помощи


5-09-2016 08:05
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
Я тоже работала на скорой.
Недолго, месяц.
За это время слава богу не попала на крупную аварию на трассе, это случилось не в мою смену, девочки которые были даже не говорили о том, что там было, а было страшное ,разбились три машины.

Когда у тебя нет опыта и только с колледжа, и повязки с шинами накладывал только на одногруппников срашно попасть на такое. Раздавленные конечности, стоны, крики, кровь, все скользко и конечно же они, любители все заснять на мобильный телефон.

5-09-2016 08:16
На сайте с
15-09-2013

Пол
Женский
А для немидицинского человека это вообще жутко (((....

5-09-2016 12:04
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
Дневник кардиомиоцита - свидетеля развития инфаркта миокарда.

«Я не знаю, как долго мы продержимся, но я уже чувствую, как внутри меня разрушаются митохондрии, а ионы кальция садятся на фрагменты их крист. Прошло всего 15 минут, как мы поняли, что дело дрянь. Атеросклеротическая бляшка пробудилась, и никто из нас не был к этому готов. Томящийся в ней тромбопластин остановил тромбоциты и велел им начать агрегацию. Они, как загипнотизированные, начали выделять вазоконстрикторы- серотонин, тромбопластин А2-чтобы организовать тромб. В итоге, нам перекрыли доступ к кислороду. Разнеслось громкое сообщение: «Внимание! Включается экстренное коллатеральное кровообращение, будьте внимательны! Повторяю: включается экстренное коллатеральное кровообращение!» Но видели бы вы обреченность на мембране моих сотоварищей, когда они поняли, что аварийный кровоток их не спасет. Каждая клеточка начала чувствовать постепенно нарастающий дефицит АТФ. Все мы были вынуждены остановить работу мембранных помп. Ионы кальция и натрия заполнили цитоплазму, и вода пошла за ними. Ионы калия наоборот- воспользовавшись моментом, наконец-то выскользнули из клетки. Я знаю, что это может очень плохо сказаться на возбудимости и автоматизме клеток, но ничего не могу с этим поделать.»

«Прошло 30 минут. Я все еще держусь, но с ужасом понимаю, что весь запас гликоген, который я и мою товарищи берегли на черный день, израсходовался. Страшно представить, какие необратимые явления последуют дальше. Миофибриллы внутри расслабляются окончательно и бесповоротно, но я еще нахожу в себе силы писать эти строки. Кто-то должен рассказать, как все было на самом деле. Вы даже не представляете, что тут творится. Повсюду слышатся крики кардиомиоцитов, в которых кальций-зависимые протеазы и активированные ацидозом гидролазы разрушают внутриклеточные структуры. Наши миофиламенты распадаются, мембраны органелл разрушаются. Вокруг меня уже витают активные формы кислорода, я постараюсь скрыться от них. Я не должен умереть от перекисного окисления липидов мембран, пока рано…»

«Прошло пару часов. Мне повезло, я обнаружил рядом с собой интрамуральный сосудик, пока что смогу питаться от него. Остальные, кто держался лишь за счет анаэробного гликолиза, тихо стонут и погибают. Я вижу, что ферменты цикла Кребса в их митохондриях больше не функционируют. Если бы нашу зону покрасили теллуритом калия, то теллурит так и остался бы бледного цвета. К сожалению, у нас нет кислорода, чтобы восстановить его до теллура, тем самым окрасить в темный цвет и доказать, что мы живы…»

«Пережил половину суток, 12 часов страха и дикого ужаса. Просто молча наблюдаю за тем, как дегенерируют мышечные волокна. Ферменты цикла Кребса исчезли повсюду… Но есть еще надежда, но на периферии нашего ишемизированного участка остались ребята, в которых сохранена их слабая активность. Возможно, они справятся и выживут. Я верю в это…»

«Надо же, уже прошло 18 часов. Ядра кардиомиоцитов сморщиваются, распадаются, клетки погибают и перед смертью они выбрасывают ферменты креатинкиназу и трансаминазы, как сигнал о помощи. Надеюсь, обнаружив их, врачи поймут, что мы нуждаемся в срочной поддержке.»

«С добрым утром меня. Прошло более суток, а я все еще с вами. Надолго ли?.. Вокруг полная зона отчуждения- крупные поля фуксинофильной дегенерации. Вдали, на горизонте, видна демаркационная зона. Оттуда, из полнокровных сосудов микроциркуляции, лейкоциты уже несутся к нам, в зону некроза, вовсю прыть. Ну-с, встретим их, как подобает. »

«4-5 сутки. На смену лейкоцитам пришли макрофаги. Они полностью взяли ситуацию под свой контроль, активно убирают трупы моих товарищей. Иногда они проходят мимо меня и предупреждают, что скоро подойдут фибробласты, чтобы начать рубцевание. Но я уже ничего не боюсь, меня теперь не запугаешь.»

«Идет вторая неделя. Макрофаги все занимаются размягчением и резорбцией тканей, а я подшучиваю над ними, говоря, что своей старательностью они доведут дело до острой аневризмы сердца. Макрофаги недовольно поглядывают в мою сторону, а я лишь улыбаюсь в ответ. А что еще остается делать? Только наблюдать. Наблюдать за тем, как от зоны здоровых клеток постепенно наползает юная грануляционная ткань, но она никогда не заменит моих погибших друзей. А еще порою доходят новости о сохранном миокарде. Я очень рад, что мои товарищи справились с нагрузкой, которая на них свалилась. Наверно, им здорово досталось. Пришлось размножить митохондрии, рибосомы, а затем и миофибрилл внутри цитоплазмы. Да, гипертрофия, она такая, что тут еще скажешь…Интересно, а я бы смог также, как они?»

«Потерял счет дням, но по-моему скоро будет 4 неделя. Безразлично наблюдаю, как меня замуровывают заживо. Грануляционная ткань созревает и превращается в зрелую грубоволокнистую соединительную. Теперь я нахожусь в крупном очаге кардиосклероза. До сих пор не могу поверить в то, что остался совершенно один…Абсолютно один в этой пустынной рубцовой ткани. Вокруг такая тишина… Кто, кто теперь найдет эти записи? Кто услышит о моей истории? Не знаю … Но если сейчас вы читаете эти строки, значит, моя работа была не напрасна!»

Записи были найдены рядом с трупом кардиомиоцита и переданы лично в руки вашему покорному слуге.

Автор - Валерия Петрова (с)

8-09-2016 11:55
На сайте с
7-07-2015

Пол
Женский
Цитата
   А женщина по своей глупости считает, что ей нужно пойти к пластическому хирургу, сделать какой-то особый макияж и так далее. Это чистый мазохизм. Любить будут еще меньше.

Цитата
Здоровые люди говорят: «Я тебя люблю», чтобы выразить свои чувства. А невротики этими словами манипулируют  

Вот эти две вещи, по моему, всегда нужно помнить, и что немаловажно понимать))
Хорошая статья, такая резковато-в-духе-времени)) К понимаю некоторых моментов путь был очень долгим и нелегким, да.... Буквально вчера в разговоре с одной девочкой узнала, что у нашей общей подруги новая чумачечая любовь. Но такая с небольшой пикантной подробностью - он большой поклонник бдсм. Так вот, сие действо настолько девочке понравилось, что она даже часть своей рекламы перекроила, заполнив ее картинками из 50-ти оттенков серого. К чему я это, а к тому что пока в голове порядок не наведешь, даже новые отношения будут иметь один и тот же подтекст - весь последний год она расставалась со своим женатиком. Один унижал морально, другой теперь физически будет.

8-09-2016 13:56
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
о, это трогательная беззащитность в подчинении)

вот она я раскрытая и нет у меня возможности сопротивляться

возьми меня самец и мучай)

8-09-2016 15:12
На сайте с
21-10-2014

Пол
Женский
Цитата
 Вызовы от любительницы такси-скорой больше не поступали. 
знаю похожую бабуську. Молодец фельдшер!)

8-09-2016 15:41
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
Тут на вызове обмолвился зам по экономике главного врача, чью мать мы лечили, о том что Врачи нас, экономистов, не любят... Да, а почему собственно? Может из-за количества работников, считающих мою зарплату?

А как бы хотелось... Как бы хотелось просто взять и не выйти на смену. Всей страной. Хотя бы на одни сутки...
Чтобы стало страшно, чтобы было страшно до усрачки, что сегодня никто не приедет. Сегодня никто не сделает анализы, не откатает в КТ, никто вообще не шелохнется от вашего АД, высокого пульса и странного ощущения вот тут, которое крутит вот так. Даже на то, что вы задыхаетесь третий день всем будет плевать.
Никто не поедет к вам с мигалками потому, что вы пьяный намотали свой автомобиль на столб. И даже если бы вы были трезвый, всё равно никто не приехал бы.
И лежали бы вы в своих маленьких квартирках, с отказавшей рукой и ногой. Продолжали бы источать запахи естественных жидкостей, капать слюнями и мычать.

Желаю страстно, всей душой, чтобы хотя бы на секундочку в ваши души прокрался леденящий ужас, но...
Вот беда. Согласно общественному мнению я давал (ДАВАЛ) мужику по имени Гиппократ и обязан в любом случае оказывать помощь. Звучит как проклятье. Ей-богу. Согласно тому же мнению я просто бесчувственная тварь, которой плевать на людей. Я должен работать за идею, а не за зарплату. Да много ещё, что НО. НО будут трупы, НО инвалидов станет больше, НО нельзя же так...
А так хотелось бы не выйти на работу не одному, а всей страной. Что бы стало страшно. Страшно по-настоящему...


#злой_медик

29-09-2016 06:57
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
#общество #критика #похвала

Тель-Авив. Улица. Мать и ребенок. Он роняет мороженое, корчит рожу, подвывает, и вот уже слезы скоро брызнут.
Мать: «Мой сладкий, мой любимый, не плачь, мы тебе купим еще, лучше и больше, иди сюда, мой сахарочек!»
Прохожие улыбаются. Прохожие машут ручками.
Москва. Улица. Мать и ребенок. Он роняет мороженое, корчит рожу, подвывает, и вот уже слезы скоро брызнут.
Мать: «Ну ты что, совсем тупой?! Сейчас будешь с асфальта слизывать! Больше никогда никакого мороженого, больше гулять не будешь, я отцу все расскажу, он тебя ремнем научит!»
Прохожие переходят на другую сторону улицы. Им страшно, они думают о бренности всего сущего и о том, что скоро наступит конец света. Небо заливает бескрайняя черная туча. Ветер сдувает с деревьев листву и радостные улыбки с лиц людей, уносит быстро и далеко веру и надежду.
Вот с этого все, черт побери, и начинается. С придирок, хамства, запретов, наказаний, унижений.
Столько street-хамства по отношению к детям, сколько в России, нельзя увидеть ни в одной стране. Это такая местная этика воспитания. Поэтому мы — нация, которая ничего не знает о том, что такое любить себя. И речь не о слепой любви, близкой к одержимости, а о той, которая уважение и, главное, уверенность в себе. Ничто не дает больше уверенности, чем любовь.
В детстве у меня была подруга-соседка, которая все время завидовала евреям: «Они никогда не ругают детей, они их только хвалят, только любят». Были такие легенды раньше. То есть на самом деле это вовсе не легенды: евреи, как и почти все южные народы, умеют обожать своих детей, это верно. Но в суровых советских условиях такое поведение казалось невероятным.
Если задуматься, то на общем фоне уверенные в себе люди выглядят каким-то парадоксом.
Ямогу с трудом вспомнить буквально двух-трех знакомых, о которых можно сказать, что они потрясающе уверенные в себе люди. И самое важное, что они необыкновенно плодотворны. Им что-то приходит в голову, они это делают, и такое ощущение, будто они не знают ни мучений, ни сомнений.
Вот есть удивительный Федор Павлов-Андреевич, который с детства устраивал театральные постановки, придумал свое модельное агентство (достаточно успешное), потом газету «Молоток», а сейчас он художник, делает перформансы. Федя всегда вызывал и вызывает у меня смешанные чувства – я никогда не могла избавиться от зависти к его непоколебимой уверенности в том, что у него все получится.
И я знаю множество одаренных или откровенно талантливых людей, которые при мысли о том, чтобы начать свой проект, будь это хоть книга, хоть сценарий, да что угодно, впадают в оцепенение. Знаете, сколько отличных книг не написано? Ну, я тоже не знаю точно, но много.
Вот мой друг хочет писать, но у него устрашающий творческий блок: его сжигает страх при мысли о мнении публики. Потому что всякий раз, когда он что-нибудь в детстве рисовал, лепил, писал, родители начинали не с похвалы, а с критики. Причем уже позже в ответ на почти истерику: «Ну почему?!» — они говорили: «Мы ведь желали тебе добра».
Хвалить — зло. Критиковать — добро. (И стоит ли удивляться тому, что в интернете все только и ругают друг друга?)
Один мой коллега написал отличный текст. Я ему отослала сообщение: мол, какой чудесный текст, ты очень талантливый, молодец! Мы немного пообщались, а потом он говорит: «Так приятно, я не помню, когда слышал похвалу от коллеги».
Так и есть. Никто никого не хвалит. Даже знакомые могут написать публично комментарий из серии «Какой тупой текст, ты совсем, что ли, дура?» Может, я дура. Может, текст тупой. Но я бы приятелю сказала такое приватно — и, возможно, более сдержанно.
Я помню историю, которая случилась со мной в семь лет. Я решила написать роман. Настрочила пару страниц, показала отцу (он был писатель), а тот как-то отмахнулся — «сюжета нет, это все не очень». Вообще, мой отец по сравнению с другими просто душка. Он только и поощрял меня. Говорил уже потом, что я гениальная и вообще. Но вот тогда он так ответил. И меня это чудовищно оскорбило. Я бросила свой великий роман и больше не писала до 15 лет.
Возможно, я должна была прямо в семь лет взять себя в руки и навалять «Войну и мир», но дети — отражение родителей, они мир ощущают через их похвалу и критику.
И, кстати, о школе. В восьмом классе у нас появилась новая учительница литературы — и вот она изменила мою жизнь. Нас усадили писать очередное сочинение. Сочинения тогда писали так: своими словами переписывали предисловия советских критиков. Поэтому я всегда по литературе имела нетвердую тройку — предисловия эти я не читала, списывала, что могла, у соседей. А тут я вдруг психанула — и написала о поэте Некрасове все, что думала (а он мне не нравился). Так я и стала отличницей. Новая преподавательница всем поставила «неуды» за пережевывание чужих ура-патриотических мыслей, а у меня была пятерка и похвалы на половину урока.
Иногда я думаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы до конца школы мы бы так и переписывали мысли советских задницелизов. Если бы не пришел новый человек и не сказал, что у нас должны быть свои мысли и, главное, что мы должны их высказывать. И что любое мнение интересно — нет «правильного» и «неправильного».
Я к тому, что и мы, люди, надышавшиеся отравой СССР, и современные дети, которых до сих пор учат порождения той системы, — мы ничего не знаем об удивительной и восхитительной свободе, которую дает уверенность в себе, уважение к своему мнению.
Нас учили быть «как все», у нас первородный страх отличаться от других, мы боимся совершить малейшую ошибку — потому что за нее получим либо наказание, либо презрительную критику.
Мама моего приятеля-журналиста спрашивала у него: «А почему ты считаешь, что твое мнение кому-то интересно?» И такие слова я от многих слышала. То есть любимая мамочка, вместо радости и упоения тем, что ее сын — писатель, что его публикуют прямо в газете, интересуется: «А кому ты нужен?»
Увы, это абсолютная норма в России. В ответ на порывы мы получаем скепсис, сомнения, критику. И так и живем, передавая это друг другу: от поколения к поколению, от одного к другому, от одного сообщения в социальных сетях к следующему. Хамство, осуждение и строгость — это наш единственно понятный способ взаимодействия.
«Девушка, вы так прекрасно выглядите!» — говоришь ты кому-то на улице. А тебе в ответ растерянный быстрый взгляд (на ходу), истерическая улыбка и некое «мемыму» через плечо. Даже когда в более закрытом обществе, где-то на вечеринке, говоришь: «Какое красивое платье!», в лучшем случае тебе сухо говорят «спасибо». И никогда «О, так приятно, я его купила в Тбилиси этим летом, попала на распродажу в одном маленьком магазине!» Вот честно. Я ни разу не получила в Москве такой ответ. Потому что люди не умеют реагировать на похвалу. В худшем случае тебе ответят: «Ой, ну что вы, оно вообще мятое, и голова у меня грязная, и я простужена, так ужасно выгляжу».
Кошмар.
Ведь это так чудесно — восхищаться людьми и ценить, что они оделись красиво или книгу написали, или стихи, или просто у них отличное настроение и они излучают радость. Атмосфера взаимного восхищения намного симпатичнее этой утомительной и уже всем надоевшей вечной борьбы за то, кто кому напишет больше мерзких гадостей. Общество ненависти исчерпало себя — надо начинать хвалить друг друга. Даже если не за что. Вдруг потом это подействует?

27-10-2016 19:09
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
Мы входим в одно из кафе рядом с вокзалом. За нами входят два человека и говорят: «Пять кофе! - два мы выпьем сейчас, а три подвешены в воздухе». Идут платить и платят за пять кофе. Затем выпивают свои два и уходят. Я спрашиваю Де Сику: Что это за подвешенный кофе? Он говорит: «Подожди». Потом входят другие люди: девушки пьют свой кофе и платят нормально. Далее входят три адвоката, заказывают семь кофе: «Три мы выпьем, а четыре подвешенных». Платят за семь, пьют свои три и уходят. И молодой человек заказывает два кофе, только один кофе пьёт, но платит за два и уходит. Так мы с Де Сикой досидели, разговаривая, до полудня. Двери были открыты, я смотрел на эту залитую солнцем площадь. И вдруг вижу какую-то тёмную тень, приближающуюся к двери. Когда она уже у самой двери бара, я вижу, что это бедный человек. Бедняк заглядывает в кафе и спрашивает: «Есть подвешенный кофе?» Это своего рода благотворительность, которая пришла из Неаполя, там так оставляли не только кофе, но и еду. Сложно представить это в нашей стране. А жаль, красивый обычай.

Тонино Гуэрра, «Подвешенный кофе».

3-11-2016 16:42
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
Рубль.
Конец августа. Жара. Пыль. Сидим с Кисой (моим самым лучшим другом детства Сережкой Котовым) на скамеечке под нашими окнами, лузгаем семечки. Большой граненый стакан семечек, насыпанный в ловко свернутый баб-Галей кулечек из листочка журнала «Наука и жизнь», стоил 15 копеек. Мы с Кисой сбросились – у меня было 8 копеек – пятачок и трехкопеечная монетка. А Киса добавил свой пятачок и две копеечки. Одну копейку (хитрожопый!) он оставил на газировку. На «после-семечек». Я газировку любила только с сиропом, а без сиропа «чистую» - не любила. Лучше уж вода из колонки. Звенящая, ледяная, сводящая зубы.

Так, как я заплатила на одну копейку больше – кулёчек мой, Кисе пришлось свою долю отсыпать к себе в карман. Большую такую жменищу отхватил, за что я ему влепила щелбана, он меня толкнул, я ему врезала сдачи, семечки из моего кулька немного просыпались, и пришлось ему отсыпать мне в кулек обратно полжменьки, иначе я собралась уходить, а он пусть, как дурак тут один сидит.

Помирились. Я гордо держала в руках кулек. Это было круто, хотя тогда так не говорили. Говорили: «зыкано»! С протяжным «Ы». Старшие ребята могли сказать «Клево!» - нам, малышам так не разрешалось говорить. Это было неприлично.

Мамин голос над головой, из открытого окна:

- Доня, сбегай в магазин, пожалуйста, - в маминой руке авоська. Через дырочки авоськи видна стеклянная поллитровая банка для сметаны с белой пластмассовой крышкой.

Я собралась уже начать канючить, что, мол, жарко и я уже ходила сегодня в магазин, но мама перебила –

- Сережа с тобой за компанию сходит. Вместе веселее. Да, Сережа?
Киса, постестнялся перечить моей маме, грустно кивнул и нехотя поднялся. Сандалии утонули в пыли. Теплой, шелковой.
- Я даю тебе три рубля, мельче денег у меня нет. Принесешь сдачу. Смотри, не потеряй. Это большие деньги, - сказала мама. – И...
- Банку не разобью, мотать авоськой не буду, крышку закрою плотно, если не смогу попрошу продавщицу, а можно сто грамм подушечек?
- Подушечек можно. Сдачу не потеряй.
- Что я маленькая, чтоли? – обиделась я и взяла зелененькую трешку и авоську из маминых рук.
- Пачку масла. Полкило сметаны. Хлеба в булошной - половинку черного и батон.
- ...Если масла в пачках не будет - купить 200 грамм развесного, завершила я за маму ее всегдашную речь. Какие они странные эти взрослые. И так все понятно. Зачем сто раз повторять?
- Сдачу не потеряй, - повторила вслед мама, но мы с Кисой были уже в пути. Киса воодушевленный перспективой угоститься подушечками, шел бодрее, взрывая пыль сандалиями, и время от времени, сплевывая шалушки от семечек.

... До магазина не так далеко. Жили мы в «частном секторе». Улица пустынна. Даже собаки и кошки попрятались под крылечки от жары.
Как удалось сохранить островок деревенской жизни практически в центре довольно крупного областного города, до сих пор остается загадкой. Неасфальтированные улицы, которые в осенне-весеннюю слякоть развозило так, что без резиновых сапог до островка цивилизации – троллейбусной остановки, почты или магазина добраться было нереально. Так и ходили местные красотки в болоньевых плащах и страшенных почему-то зеленых или черных резиновых сапогах, которые переобували в подъезде, уже первого многоэтажного дома, неподалеку от троллейбусной остановки.

У нас же были одноэтажные дома с завалинками и лавочками у забора, палисадниками с торжественными гладиолусами, деревенскими ромашками, пахучими флоксами и даже лилиями. Назывались эти лилии «Царская корона». От них оставался несмываемый желтый след на руке. Я их не любила. Я любила головастые, растрепанные, разноцветные и безалаберные пионы и скромне глазастые астры, с остренькими или наоборот - махровыми лепестками... На окнах резные наличники – деревянные, с завитушками. Когда ставни открыты, казалось у дома распахнуты глаза, а когда на ночь ставни закрывались, то становилось понятно – все спят, и даже окна.

Все соседи на нашей улице всегда знали про всех всё. Кто, с кем, как, когда и даже где. Что готовили на обед и когда приедет внук на каникулы. Где «брали» курицу, и кто ночевал у Людочки из Нарофоминска, живущей у родственников через дорогу от нашего дома...По вечерам тетки и бабки собирались на лавочках и лузгая семечки делились новостями, сплетнями и обсуждали тогда еще не «сериалы», а многосерийные телевизионные художественные фильмы и программы: «Кабачок 13 стульев» или «А ну-ка, девушки!» «КВН» и «Следствие ведут знатоки»... Пани Моника и Каролина были самыми обсуждаемыми персонажами, и песни Карела Готта были самыми модными на нашей улице. Теть Томка Емельянова, в ситцевом цветастом сарафане, и тапочках со сношенными задниками, щурясь говорила:

- Какой красавчик! Голос ангельский! Глаза лучистые, голубые, огромные!
Все тетки смеялись и подначивали Томку –

- Ой, Тамарка, тебе у любого мужика глаза будут казаться большими!

- Да, ну вас! – отвечала беззлобно теть Тома, – у нее муж был китаец. Настоящий китаец. Звали его Чжан Юн Дин – а по-русски Витя. Он не был похож на всех китайцев. Ну, разве, что глаза у него были узенькие. А так – дядя Витя Чжан был здоровенным мордатым дядькой. С торчащими в разные стороны черными блестящими волосами, мясистым носом, и крупными работящими руками. Я дружила с их дочкой Иркой Чжанихой, которая была меня старше на два года и поэтому иногда выделывалась, за что мы с Кисой ее и побаивались, и уважали.

... Мы шли поднимая пыль, лузгая семечки, сплевывая прямо под ноги. Остановились попить у колонки. Киса нажал ручку, и я попила прямо из крана. Киса мужественно терпел – у него была копеечка, он собирался выпить газировки, что он и сделал, едва мы добрались до автомата с газировкой. На удивление, стакан еще не стащили алкаши, вечно толпящиеся у «стекляшки». В магазине мы встали в очередь в кассу, пробить чек. Подошла моя очередь, а Киса уже прилип к стеклу витрины в кондитерском отделе, почему-то совмещенном с молочным. Вожделенные «подушечки» блестящей горкой были насыпаны прямо в металлический поднос. Нас не смущало даже, что из некоторых конфет вытекло варенье, и они слиплись. Крупный сахар, которыми были обсыпаны подушечки был колким и острым. Царапал нёбо, но это было тааааак вкусно!

- Пачка масла, полкило сметаны, – я полняла банку повыше, – банка есть, – кассирша Анджела в синем халате поверх цветастого кремпленового платья, дама со сложной сильно залакированной прической «Улитка», и с двумя «завлекалками» - локонами перед ушами, в белых перламутровых клипсах, с ярко накрашенными губами, считалась самой красивой в нашем магазине. Она это знала и снисходительно принимала комплименты постоянных посетителей. Анджела сидела в специально сделанном для нее троне – ну, не троне конечно, но таком загончике-будочке, с высоким креслом и открывающейся дврецей. Она возвышалась над всеми и посматривала на покупателей в полном смысле слова - свысока.

- Еще что? – лениво спросила она. – Подушечки привезли свежие. Мама разрешила?
- Разрешила, - поспешно сказала я, и сглотнула слюну. – Сто грамм.
- Тринадцать копеек в кондитерский, - сказала Анджела. Вообще-то ее звали Аня, но ей это имя не нравилось, и она превратилась в Анджелу. Мне казалось, что именно ей имя Анджела подходит больше, чем Аня. Она была такая...такая... ну, Анджела и все тут... мои мысли прервало хрипловатое – Всё? – Анджела курила и голос у нее был с хрипотцей. Курила она обычно у магазина, когда не было посетителей, облокотившись спиной к двери, а вокруг вились мужички разного фасона.

- Всё, - кивнула я.

Анджелины пальцы, в золотых кольцах, замелькали над аппаратом, я положила скомканную трешку на пластмассовую тарелочку, прикрученную черным шурупом к столику. Шуруп возвышался ровно посередине тарелочки, как бородавка над губой кассирши Анджелы. Она эту бородавку еще и красила черным косметическим карандашом. Я взяла чеки, сдачу мелочью и поднялась на две ступеньки в кондитерско-молочный. Деньги я засунула в карман шорт, а чеки крепко держала в руке. Киса уже искрутился весь у витрины с конфетами, и подскочил ко мне в нетерпении:

- Давай ты пока масло-сметану купишь, я конфеты возьму.
- Ага, щас! Умный какой! – ответила я. – Может я тебе вообще подушечки давать не собиралась?
Такого Киса от меня не ожидал.
- Я с тобой пошел? Пошел! Так что ты со мной должна делиться! – сказал он, дернув головой, отчего хохолок над его вихром дернулся.
- Ладно. Не боись! Дам я тебе подушечки. На лучше – крышку сними с банки.
Киса быстро схватил банку, и попытался содрать тугую пластмассовую крышку.
- Осторожно! – мой крик заглушил звон осколков. Куски стекла рассыпались по полу. Крышка откатилась под прилавок.
- Ты, что дурак! – заорала я. – Как мы теперь сметану купим?
Киса растерянно посмотрел на меня, но промолчал. Он знал, скажи мне в такой момент – «Сама дура!» - он бы не увильнул от моего короткого апперкота, которому меня научил его же старший двоюродный брат Сашка.
Анджела вылезла из своей будочки-трона. Мы притихли.
- Теть Клава! – крикнула Анджела – тут ЧеПе. – Куда руками! – прикрикнула она на меня, когда я попыталась собрать осколки банки. Щас придет Клава, она уберет. Ну, что, красавцы? Что делать будем?
Красавцы, мы то есть, молчали. Киса опустил голову, я закусила губу.

- Ладно. Теть Клав – дай им пол-литровую банку. Чистую. – поворачиваясь к нам Анджела сказала – Клава сейчас вам даст банку, крышку подними – ее помыть надо – Киса проворно подлез под прилавок и достал крышку. – Придете домой, банку чистую возьмете и принесете сюда. Понятно?
- Понятно. – промычали мы, радуясь, что все благополучно закончилось. Нет, все-таки не зря Анджелу все любят. Хорошая она. И красивая.
Теть Клава ворча принесла банку, отдала ее Катьке из молочного, забрала у Кисы крышку, пошла ее ополоснула в подсобке, и сунула мне банку со сметаной, сказав –
- Руки крюки! - и стала сметать метелкой осколки банки на совок.
Мы вышли из магазина. В авоське пачка масла «Крестьянское» - повезло, оно не всегда бывает, а мама говорит, что оно самое лучшее. Полкило сметаны в новой банке со старой крышкой. Кулек из серой оберточной бумаги, с хвостиком внизу и накрытый верхним треугольником сверху я несла отдельно.
- На, подержи, только не мотай авоськой, а то разобьешь уже вместе со сметаной, - я передала авоську Кисе и отковырнула верхний треугольник от кулька.
- На, бери, - я протянула кулек Кисе, он поспешно влез в него рукой и достал сразу две подушечки.
Мы шли молча, перекатывая во рту подушечки, из моей уже вытекло варенье и я зажмуривала глаза от удовольствия. Киса запихав сразу две конфетины в рот истекал слюной, но держался – самый цимес был не начать жевать подушечки.
Мы приближались к булочной. И я полезла за деньгами в карман шорт. Сердце упало. Рубашка взмокла и прилипла к спине. В кармане были только монетки. А должен быть еще и рубль. Бумажка. Я мысленно пересчитала все, на что потратила деньги. Сметана – полкило по рубль тридцать – шесдесят пять копеек, плюс пачка масла – шестьдесят две копейки и тринадцать копеек за подушечки. Итого рубль сорок ровно. От трешки должно было остаться рубль шестьдесят. Я пересыпала мелочь из одной руки в другую и опять полезла в карман, где лежали деньги. Он был пуст. Киса насторожился.
- Эй, ты чё? – спросил он шумно втягивая слюну – конфеты занимали весь его рот.
- Рубль потеряла! – сказала я и на мои глаза навернулись слезы.
- Как это? – удивился Киса.
- Откуда я знаю как? – завопила я. – Нету – видишь мелочь одна. А должен быть еще и рубль.
Киса был туповат в математике и он вопросительно уставился на меня. Я не скажу, что я была сумашедшим вундеркиндом, но я да, тогда еще могла складывать в уме и вычитать двух и даже трехзначные числа. Сейчас я бы врядли так быстро сосчитала. Но тогда я схватила прутик, расчистила ладошкой пыль до влажноватой земли и написала в столбик 65 + 62 + 13 = 140. Рубль сорок. А была трешка! Значит:
300 – 140 = 160.
- Понял? – я уже почти рыдала, а Киса сочувствующе смотрел на меня не зная как помочь.
- Понял, - он сглотнул и икнул. Подушечки вкусные, но это же сплошной сахар, как говорит мама.

Я уселась на завалинку какого-то дома и зарыдала. Громко. С выражением. Мне было безумно жаль, нет не рубль, хотя почти килограмм подушечек! Или триста с лишним грамм ирисок золотой ключик! Или девять! Девять порций эскимо и еще копеечка на газировку без сиропа. А еще можно было купить пупсика, такого хорошенького в ларьке за восемьдесят семь копеек, или даже десять октябрятских звездочек, или десять билетов в кино... Рыдая, я производила в уме подсчеты и еще больше огорчалась и выла уже в голос.

Я представила, что мне влетит дома от мамы. Мне казалось, что рубль это огромные деньги и она непременно расстроится и накажет меня. Самое страшное, что я почти уже считала себя взрослой и самостоятельной. Конечно, по сравнению с моей младшей сестренкой, которой только исполнилось всего четыре месяца, я была взрослым человеком. Первый класс окончила. А мой уже собранный ранец с новым пеналом, тетрадками и книгами ожидал, как и я, первое сентября. Я всхлипывала, и утирала лицо подолом майки. Вдруг дверь распахнулась и на крыльце появился парень. От неожиданности я подскочила и громко всхлипнула.

- Так, что здесь за рыдания? – спросил парень.

Я молча смотрела на него во все глаза. Он был... Вы не понимаете. Он был... Высокий, смуглый, с длинными до плеч черными волосами, на прямой пробор (это мне сейчас не нравятся мужчины с длинными волосами, а в начале семидесятых это было, не побоюсь этого слова - клёво!) У него были светлые глаза. Я и сейчас неравнодушно отношусь к мужчинам со светлыми глазами и темными волосами, а тогда...

- Я спрашиваю, кто здесь плачет? – улыбался Принц, не, ну а кто же еще? Принц, конечно.
- Она рубль потеряла, - ответил за меня Киса.
Я выразительно посмотрела на него и незаметно показала ему кулак за спиной.
- Как так – потеряла? – спросил мой Принц. И я, обычно за словом в карман не лазающая, стояла как пришибленная, боясь дышать.
- Ну, вот так и потеряла, - развел руками Киса, - оказывается он объяснял все незнакомому парню, а я ничего молчала, как истукан.
- Ну, беда, конечно, но не великая. Тебя как зовут? – обратился ко мне незнакомец, и я готова была сквозь землю провалиться. Ну, что это за имя? Я вас спрашиваю? Почему меня нельзя было назвать Наташей или Мариной, Катя – вполне подошло бы...
- Ее зовут Стелла, - опять за меня ответил Киса.
- Даже тааааак, - удивился Незнакомец.
- Я сама могу ответить как меня зовут, - шикнула я на Кису.
- Ну, да мы еще и говорить можем, а то я подумал, что только громко плакать, - Принц присел на корточки, пытаясь посмотреть мне в лицо.
- Можем. Могу, извините, мы пойдем, - ответила я и потянула Кису за рукав.
- Куда же вы? – слегка нахмурился Принц.
- Домой. Нас ждут. – Мысль о том, что я потеряла деньги опять пронзила меня и толстенная слезища свалилась с ресниц.
- А давай ты вначале умоешься, потом пойдете, - предложил Принц.
- Я вон там, у колонки умоюсь, - махнула я и сделала шаг по направлению к колонке.
- Ну, хорошо. Вот тебе рубль. Не плачь, красавица, - он достал из карманов джинсов (ДЖИНСОВ!!!) рубль и протянул его мне.
- Что вы! Что вы, я не возьму, - испугалась я.
- Бери, я в спортлото сегодня трешку выйграл. А что дедушка Ленин говорил? – нахмурил брови Принц.
Мне стало ужасно стыдно. Я не знала, что говорил дедушка Ленин. А еще октябренок. Командир звездочки. Эх, я...

- Ленин говорил делиться, - сумничал парень, и протянув рубль, сказал: – Меня зовут Игорь. Игорь Островский. Приятно познакомиться.
- Я верну. Я бутылки молочные сдам и верну, - сказала я, взяв рубль. – Спасибо большое. А, вы тут живете? – полушепотом спросила я.
- Да, теперь живу. Здесь живет моя бабушка, а теперь и я. Заходите в гости, - улыбнулся Игорь.

Я попятилась, еще раз поблагодарила замечательного человека, да еще такого Принца. До самой колонки я не слышала, что возбужденно говорил Киса, размахивая руками. Я шла, как во сне, все еще сжимая рубль в ладошке.

Когда мы пришли, Киса остался во дворе, а я вошла в дом, прошмыгнула в кухню. Мама возилась с моей сестренкой, я поставила сметану и масло в холодильник, хлеб и батон в хлебницу и высыпала сдачу - горсть мелочи на стол. Сверху положила бумажный рубль, который мне подарил Игорь. Разгладила его пальцами. И вдруг, мое внимание привлекла какая-то уж слишком крупная монетка. Я взяла ее в руки. Стала рассматривать. Коленки у меня задрожали. На денежке была нарисован единичка, и написано «1 РУБЛЬ».


Стелла Иванова

12-01-2017 12:44
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
TOPSI жж

Друг мой Митрич

Говорят, никто уже не пишет в ЖЖ.
А что писать? Собака Пума старая и больная, Муж старый и больной.
Правительство старое и совсем больное.  
Друг Вовчик, с которым Муж советовался по поводу употребления лекарств горстями, умер.
Теперь у него нет лучшего друга и не с кем каждый день говорить по телефону: Ну, ты поужинал? Какое сегодня давление? Что принять, если в боку нехорошо?
 Правительство принимает указы, смешные сами по себе, ни добавить, ни убавить. В мире зима, хоть не ядерная пока.
Клоуны забились в свои норки и грустят до весны. 
Митрич выучил много умных слов: аналоги, черные дыры, мобы, моды, сервера. Высокомерно спрашивает меня: Ну, ты хоть знаешь, что это значит? Я мелко киваю. Забираю его из сада и с занятий в школе.
В саду он кум королю, сильный, смелый, слегка снисходительный. Но, когда он выходит из огромной школы с орущими большими мальчиками и страшными нянечками, у него жалкое личико, какое бывает у детей, поставленных на табуретку со стишком в окружении чужих противных взрослых.
 Ты понимаешь, что никакой он не детсадовский мачо, а просто палка-палка-огуречик, несчастный маленький человечек. И не знаешь, как его спрятать, защитить, укрыть от зимы, школы, политики.
 Теперь он хочет быть шахтером, и его очень волнует, что там, где шахты, война. Она скоро кончится? - грустно спрашивает Митрич. Скоро, - говорю я. - Ну, в крайнем случае - найдем тебе другую шахту, без войны. Ты, главное, вырастай.
 И отвожу глаза. Не могу смотреть на эти ручки-ножки-огуречик, мягкое пузо будущего шахтера. Куда спрятать Митрича? Куда спрятать всех Митричей, чтобы там было лето, Лего, молоко, кошки и никакой войны? Не удивлюсь, если он потихоньку собирается отвоевать себе небольшую, но хорошую шахту.
А что – пистолетик есть, сесть на поезд до Украины, а там как пойдет. В его возрасте я была уверена, что могу воскрешать мертвых.

 Пытаюсь подавить в себе куриный инстинкт: сесть на Митрича сверху, растопырить перья и гневно кудахтать. Вряд ли он после этого выживет. Еще можно взять его в зубы, спрятать в шкафу под бельем и долго вылизывать. Так, пожалуй, лучше. И это все, что я могу сделать. 

14-01-2017 10:34
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
NADJA_CHE

Америка с приветом

Девочка прилетела из Атланты через Париж,завтра возвращается в Хабаровск. Рассказывает страшные вещи: по CNN только про Россию говорят, как будто других проблем не существует. Красная бегущая строка: Россия - враг. Сильная Россия - значит, слабая Америка! Россию прямо сравнивают с Ираком.Консьерж в отеле и служащая международного аэропорта, узнав, что русские, отворачивались и делали вид, что перед ними никого нет. То есть пропаганда прекрасно действует на простых людей, до сих пор для меня это загадка. Но я хитрая, у меня нет телевизора...В Атланте огромное количество нищих, они повсюду, это очень пугает. Плюс, в Атланте не зря снимали фильм про зомби, большинство нищих под веществами - бессмымленный взгляд и полное отсутствие жизни в глазах... Нищенствуют не только афроамериканцы, есть и белые, которые потеряли всякую надежду вырваться из этой ситуации, у них страшные глаза. Попрошайки открыто подходят на улице и требуют денег, наверное, поэтому на улицах полно полицейских. В толпе опытный взгляд человека, пережившего 90-е, на раз отличает тех, кто пасет именно туристов. Таких бандюков настолько много, что ее не покидало ощущение опасности. Есть район вилл, где растет мягкая травка и красивые цветочки. Туда водят экскурсии и с придыханием рассказывают, сколько стоит каждый дом. Архитектура действительно поразительная. В остальных районах все не так хорошо. В метро под бегущей строкой с просьбой не есть и не курить сидела компания ниггеров, с удовольствием куривших не совсем табак - пахло палеными тряпками... они явно очень хотели, чтобы пассажиры сделали им замечание. Но пассажиры старательно делали вид, что ничего не видят. В общем, девочка очень рада вернуться наконец домой, в Хабаровск. Она сказала: я думала, в Москве приезжим опасно гулять.

Нет, там куда страшнее.
Все ненавидят русских, везде эта нищета и какая-то тупая бесперспективность... Я-то думала, что в Америке хорошо живут. А я подумала, что она говорит, словно агент КГБ, старательно очерняющий Запад на партсобрании 😆 Вот только она совершенно аполитична, не избалована командировками в загранку, молода и восторженна... В Ха живет, где полно бедняков и на улице минус 24, а в Атланте было +24, и все впечатление от благословенного климата американского Юга было изгажено видом жуткого общественного кризиса... Что у вас там творится, ребята амеры?



18-01-2017 09:39
На сайте с
29-04-2016

Пол
Мужской
Да нет никакой истерии. Американцам на всех насрать, кроме себя и своего кошелька. Подобных статееек можно тысячи найти - в одних пишут, что в америке шарахаются от русских, в других пишут, что русским всегда рады, в третьих - что америкосам нет никакой разницы - русский ты или европеец, или китаец. Истина где то рядом. Америка, как и Россия большая страна и люди живут в ней разные и мозги по разному промыты и телевизор далеко не все смотрят. У нас тоже отношение разное и к украинцам, и к неграм, и к таджикам, и к американцам и к самим русским. Мы по-моему сами больше всего ненавидим свой народ, чем какая-либо другая страна.

18-01-2017 12:06
На сайте с
31-01-2016

Пол
Женский
О садизме с человеческим лицом
Ген садизма присутствует в ДНК каждого человека.

Другие, более приличные гены, а также воспитание нейтрализуют его тлетворное влияние, и, как правило, в полнолуние человек не прогуливается по темным аллеям с кухонным ножом и веревкой. Хотя случается - длинными ночами мечтает о том, чтобы придушить веселых соседей и сплясать на их могиле. Однако, временами зловредный ген поднимает голову, и потаенные желания вырываются на свободу. Кофе выпит, торт съеден, но тут у хозяина появляется нехороший блеск в глазах: - А сейчас мы посмотрим фотографии!

Хорошо еще, если это солидные пожилые альбомы в бархатных переплетах – там интересно время и лица, и, что немаловажно, фотографий в них немного. Но обычно притаскиваются китайские поделки с прозрачными карманами, а в худшем случае – папка с фотографиями россыпью, в ассортименте, так сказать.

- Это мы на даче с соседкой. А это я... а где ж это я? Зайчик! Иди-ка глянь - а где это я? А это наш дядя Петр из Воронежа. Или нет? Зайчик, глянь-ка – это кто, дядя Петр из Воронежа? Ну что ты, солнышко, это не второй муж тети Оли, тот брюнет, а этот блеклый какой-то.

И только шорохи, удивленные возгласы хозяев и странные звуки, которые получаются при попытках зевать с закрытым ртом.

Вариант – а сейчас мы посмотрим, что мы наснимали в Таиланде! Половину просмотра хозяева яростно спорят о том, что это там такое и кто это там такой.

Если в семье есть Способный Ребенок, его притаскивают из другой комнаты и заставляют прочесть стишок, который он выучил для утренника. Нормальный Способный Ребенок, глядя на гостей с недетской ненавистью, что-то бубнит себе под нос и, не дожидаясь лживых похвал, улепетывает к себе. Похвалы становятся куда искреннее.

Но события могут развиваться по более жесткому сценарию. Талантливого Ребенка не надо упрашивать прочесть, сыграть, сплясать и т.д. В таких семьях ген скрытого садизма успешно передался от родителей детям и стал доминирующим.

- А сейчас Машенька нам сыграет!

Машенька встает в красивую позу рядом с пианино и объявляет:

- Этюд номер четырнадцать!

А потом играет этот самый этюд как может. Этюдов много.

Я, помнится, как-то спросила: - Машенька, дружок, а у тебя пальчики еще не устали?

Выжив под испепеляющими взглядами родителей, я была добита машенькиной фразой: - Устали! Поэтому я буду сейчас петь! А мама будет мне аккомпанировать!

После чего этюд номер четырнадцать стал не худшим событием в жизни.

Как-то я поделилась мыслями о латентном садизме с приятелем.

- Горя ты не знала, - с чувством сказал приятель. – У меня работает одна тетка, обожает рассказывать, как ей рожалось. Если что – обращайся, могу дать квалифицированную консультацию. И не откладывай, а то поздно будет. Пару месяцев я еще потерплю, а потом порешу ее своими руками, надругаюсь над трупом и сяду надолго. Ты тогда мою семью не забывай, трудно им без меня будет. А, кстати, приходите к нам в субботу. Посидим, поговорим, а Федька нам на скрипке поиграет – парень второй год в музыкальную ходит!


древо жизни жж

2-02-2017 17:36
Цитировать
закрытьВаше сообщение